Андрей Александрович Васильев. Файролл. Право выбора

22 цитаты
Купить книгу:
ЛитРес 130 ₽

Для кого-то новогодние праздники – время радости и развлечений, а кому-то придется и побегать, забыв про отдых. Путешествие в мир мертвых и поиски дороги к первой печати в игре, встречи и расставания в реальной жизни – вот что предстоит герою книги в то время, когда остальные будут выпивать и закусывать. А что поделаешь – жизнь штука капризная и промахов не прощает.

Вот же, блин, не приведи господь в такую влюбиться, жизни не взвидишь. Хотя, наверное, только в таких и надо влюбляться по молодости. Да, это будет безумная нервотрёпка, беспрестанная ревность, постоянный кавардак в голове и жизни, разбитые надежды и иллюзии, когда придет время неизбежного финала и длительный запой в качестве бонусной награды, но именно эту девушку ты будешь вспоминать с теплом и нежностью всю свою жизнь. Просто она подарила тебе то, что не смогли дать другие, более покладистые и спокойные девушки. Она подарила тебе эмоции и ощущение полноты жизни, своим «нет» она перебрала все струны твоей души. Она подарила тебе то, что поэты называют «бурей чувств», и это бесценный подарок, просто осознаешь ты это только тогда, когда волосы становятся редкими, пузо отвисшим, а огни, некогда ярко горящие в душе, подергиваются пеплом и скоро станут кучкой золы. Собственно, потому и бегут иногда стареющие мужчины к молоденьким девушкам, вызывая гнев жен и общественности, не понимающих, что не за молодым телом сделал рывок этот человек, а затем, чтобы хоть на миг стать тем весёлым и беззаботным парнем, который давным-давно уже ушел за поворот бытия. Впрочем, стоит ли догонять навсегда ушедшее? Я не знаю.

— Ну так что? — сварливо осведомился призрак. — Среди вас героев, как я понимаю, нет?
Герои есть, — пояснил я ему. — Дураков нет.

Любой из нас связан тысячами и тысячами мелких, средних и толстых невидимых веревок, и чем старше мы становимся, тем больше становится и их. В какой-то момент веревки вообще перестают называться именно так, и обретают новое наименование – «путы». Причем заметим, в девяноста процентах случаев к ним можно добавить слово «добровольные». Просто потому, что ты их выбираешь сам. Ты же сам себе выбираешь друзей? Женщин? Стезю? Образ жизни? Образ мысли? Сам. И сам потом тащишь за собой этот груз, поскольку все это обязывает тебя к определенным действиям, и в какой-то момент слово «могу» переходит в состояние «должен». Девушка забеременела? Женись. «Ты же мне друг, помоги», – и куда ты денешься? Помогай. Устроился на работу — соответствуй. И так день за днем, год за годом… Вроде бы мелочи вроде бы ты в любой момент можешь распрямиться и сказать – «А пошли вы все, ухожу я от вас, уезжаю, улетаю, уплываю…». Можешь. Но не скажешь. А если и скажешь – то только зеркалу в ванной, когда вода шумит и тебя не слышно. Ну, может, добавишь еще: «Как же это все достало». Вот это все и создает то, что называется «твоя жизнь». И никогда ты не станешь её менять, поскольку в ней все устоялось, в ней ты уже всего достиг, и сил на рывок из неё просто нет. И на то, чтобы создать новую жизнь, сил тоже нет – ты их уже израсходовал.

Скоро мне бутерброды будут команды отдавать. Так и вижу, как сыр начинает на меня орать: «Так, ты куда меня кладёшь? Почему под колбасу, а не на неё? И где масло?».

Всё точно по древней восточной мудрости, которая говорит о том, что уходящий по дороге вдаль уносит с собой только одну четверть печали разлуки, а три других остаются у того, кто смотрит ему вслед.

Что уж говорить о последних свиданиях, на которых приходит время того самого финального разговора. И вот в последний момент ты начинаешь думать: «Может, лучше не делать этого? Не такая уж она и дура, и нос у неё вовсе и не клюв, опять же можно её начать капустой кормить, говорят, это помогает». Как ни крути, но у двух людей уже есть некая общая история, может, и не слишком длинная, но она есть, и рвать эту ниточку всегда немного жалко. Хотя в этих вопросах чаще бывает, что расстаются с нами, поскольку всё развитие отношений, от момента выбора до момента расставания, определяют женщины, но это уже совсем другая история.

— Тяжёлая это штука – власть.
— Так это как ей, властью, пользоваться, — я поболтал ногами. — Если, к примеру, только аристократок пользовать и крем «марго» кушать – то она лёгкая и приятная. А если о каждой сироте-сиротиночке думать — то проблемная и неблагодарная.

— И ты иди, — мягко сказал Старик. — Женщина ждёт. Исторически это их судьба, но, если есть выбор между ней и компанией собутыльников, пусть даже и очень хороших, всегда выбирай женщину.
— Да? — такое мне в голову в жизни не приходило.
— Да. — Старик сплел пальцы и откинулся на спинку кресла. — Вот если бы мы собирались на битву — тогда другое дело. Тогда мы были бы куда важнее, чем она, ибо ради битв рождается мужчина. Его судьба — воевать и умирать, входя в бессмертие. Ибо тот, кто бежит от битвы – умирает от страха многократно, а тот, кто успевает убить своего противника, даже пронзенный вражеским копьём, — тот будет жить вечно. Впрочем, всё это только красивые слова, которые не стоят ничего, по сравнению с тем, что ждёт тебя в твоём жилище. Ступай.

Люби свою веру, но не осуждай другие, так говорят мусульмане.  — Ерема отправил в рот кусочек болгарского перца.  — Я не навязываю другим то, во что верю сам, но стараюсь донести до них свою веру.

Иной раз лучше вообще не знать, что ты мог получить, чтобы волосы на себе не рвать. Информация — это мой хлеб, но бывают такие знания, от которых не то что великая скорбь будет, а чего похуже. Бывают знания, от которых удавиться хочется. Вот у меня приятель один всё жену вопросом донимал — а ты мне не изменяешь, мол? То ли не доверял, то ли приятно было «нет» слышать, уж не знаю. И так её этим достал в результате, что та со злости с коллегой по работе переспала, а потом всё это мужу и вывалила, когда он снова её донимать начал. И даже аудиодоказательства предъявила, на диктофон записанные. Вопрос — вот оно ему надо было? И кому от этой информации хорошо стало? Нет уж, не хочешь беды — не узнавай лишнего.

Нет вашей любимой цитаты из "Андрей Александрович Васильев. Файролл. Право выбора"?