Юрий Слепухин. Киммерийское лето

... искусство доставляет радость только самому творцу, в момент творчества. Но это «радость», от которой иные вешались, стрелялись, сходили с ума. Каторга, самая настоящая каторга. И оттого, что без нее жить еще невыносимее, она легче не становится, именно от этого она еще страшнее. С обычной каторги можно хоть убежать или по меньшей мере надеяться на то, что убежишь рано или поздно. А тут надеяться не на что.

Человек, сознательно причинивший зло другому, теряет право на сострадание, как бы плохо ему потом не пришлось.

Человек многое может, когда поймет, что другого выхода нет, что ему ничего не остается как терпеть.

Плохо быть как все, а если тебя считают странной — это не беда...

Самое скверное — сомневаться в своем призвании и в то же время чувствовать, что уже никуда от него не денешься.

Сенсации чаще всего науку не обогащают. Науку обогащает другое: кропотливое собирание фактов. По крохам, по черепкам.

... лучше думать и ошибаться, чем не думать вовсе.