Когда вместо предателя на жертвенный стол по своей воле взойдет тот, кто невиновен, каменный стол расколется, и сама смерть отступит перед ним.
Мы не вправе знать, что было бы, но мы можем изменить будущее.
Никто никогда не узнает, что могло бы статься.
Ты произошел от лорда Адама и леди Евы — сказал Аслан, — и это достаточно почетно для того, чтобы беднейший нищий высоко держал голову, и достаточно стыдно, чтобы склонить до земли голову величайшего императора.
— Другие тебя тоже увидят? — спросила Люси.
— Поначалу определенно нет, — сказал Аслан. — Позже; смотря по обстоятельствам.
— Но они же мне не поверят! — воскликнула Люси.
— Это не важно, — отвечал Аслан.
— Ой-ой, — запричитала Люси. — А я так радовалась, что тебя нашла. Я думала, ты позволишь мне остаться. Думала, ты зарычишь, и все враги ужаснутся — как раньше. А теперь всё так страшно.
— Тебе трудно понять, малютка, — сказал Аслан, — но ничто никогда не происходит так, как уже было.
Повесть "Принц Каспиан", глава десятая "Возвращение Льва".
— Ты бываешь и у нас?
— Конечно, дорогая. Только там я зовусь иначе. Учитесь узнавать меня под любым именем. Для этого вы и бывали в Нарнии.
— Аслан, Ты стал больше!
— Потому что ты выросла, дитя моё.
— Не потому, что Ты?
— Нет. Но с каждым годом подрастая, ты будешь видеть Меня больше.
Каждому я рассказываю только его историю.
Они не дадут себе помочь. Они выбрали выдумку вместо веры.
<...>
Я не могу их вывести наружу, потому что они слишком много думают о том, чтоб не дать себя провести.
— Ой, Аслан, прости меня!... — начал Дигори, густо краснея. — Я забыл сказать, она съела яблоко... — Он замялся, и Полли договорила за него, она гораздо меньше боялась показаться глупой.
— Вот мы и подумали, Аслан, — сказала она, — что тут какая-то ошибка. Колдунья не испугалась запаха.
— Почему ты так решила, дочь Евы? — спросил Лев.
— Она же съела яблоко! — сказала Полли.
— Дорогая моя, — ответил Лев, — потому она и боится дерева. Так бывает со всеми, кто сорвет плод не вовремя и не вовремя вкусит. Плод хорош, но он приносит благо только тогда, когда ты вправе его съесть.