Если хочешь изменить мир, не спрашивай разрешения.
В погоне за величием, мы разучились делать добро.
— А я хотел горы для тебя свернуть...
— Да не нужны мне эти горы. Ты только отойди, я сама на них взберусь...
Это всё дожди.
Мы дышим водой. Но мы не рыбы, мы либо умрем, либо уйдем отсюда. — Он серьезно и печально глядел на Виктора.
— А дождь будет падать на пустой город, размывая мостовые, сочиться сквозь гнилые крыши... Потом смоет все, растворит город в первобытной земле, но не остановится, а будет падать и падать...
— Апокалипсис, — проговорил Виктор, чтобы что-нибудь сказать.
— Да, апокалипсис... Будет падать и падать, а потом земля напитается, и взойдет новый посев, каких раньше не бывало, и не будет плевел среди сплошных злаков. Но не будет и нас, чтобы насладиться новой вселенной.
... Но, по-моему, ничего не может быть лучше, чем все сказать, не взвешивать, не следить за словами. Ну вот, глаза у тебя на мокром месте. Прости, Все равно я сделаю тебя счастливой. Я сделаю все, чтоб прошел твой страх. Чтоб ты ничего никогда не боялась. Я буду беречь тебя днем и ночью. И однажды даже тени печали не будет в твоих глазах, даже тени. И я услышу твое ровное дыханье. И только тогда, слышишь, только тогда я и сам вздохну спокойно!
... И если я стараюсь сейчас не заорать, это не значит, что мне это просто!
Общество изменяют не литературой, а реформами или пулеметами... Литература в лучшем случае показывает, в кого надо стрелять или что нуждается в изменении.
Каждая работа выглядит интересной, пока ей не займешься. В конечном итоге работа всегда останется работой.
Никакие мужские возможности не в состоянии соревноваться с женскими фантазиями.
— Ты меня разочаровываешь.
— Что ж, это я переживу. Но я бы не хотел разочароваться в самом себе.