— А невеста где?
— Кэрол?
— А что, другая невеста есть?
— Наверное, там, где вы её оставили.
— В церкви до сих пор?
— Почему в церкви? В спальне.
На предыдущем допросе вы, гражданка, показывали, что сиську двое просило...
На свадьбе.
Перестаньте сказать, Козюльский! Ви не на Привозе! Здесь вам United States of таки America!
— Опять с обыском? Ну надо понятого позвать...
— Не надо понятого. Мы просто посидеть пришли. В засаде.
Жена посла услышала новое русское ругательство.
Думать будем, когда алмаз добудем… вот гад, до чего довёл! Стихами заговорил!
Прасковья Кроликова: — Заботливый он у меня, ой, какой заботливый!
Николай Григорьевич: — Дай Бог каждому.
Прасковья Кроликова: — Кушай, кушай. На Колыме-то такой капусточки нету.
Василий Кроликов: — Нету. Нету.
Николай Григорьевич: — Там капусточка — не дай Бог никому.
— Эти русские… Из-за острова на стрежень на простор речной волны
— Не мешайте, не мешайте, пусть поёт. Пусть допоет всю песню до конца!
— Этого надо кончать...
— Кончать будете только через мой труп!
Тётя! Сколько всего было младенцев? И куда вы нас рассовали?
— В чем дело, мадам?
— Мадемуазель!
— Ну и что уставилась, мадемуазель?
— Хам!
Гости: — Горько! Горько! Горько!
«Кузя»: — Действительно горько видеть, как погибает для музыки такой великий человек.
Кэрол Абзац: — Глохни, гнида!