В пространстве и времени Бог может найти себя лишь в глубине человеческого сердца, но только в самой последней его глубине.
Хам — человек, несколько хвативший просвещения. Настолько, чтобы не бояться нарушить табу, но не настолько, чтобы своим умом и опытом дойти до нравственных мыслей.
Революции выманивают из трущоб внутренних варваров, городскую и сельскую чернь, обладающих всей жестокостью варваров внешних — без их племенных добродетелей.
Чем утопия «лучше», привлекательнее, тем страшней её следствия.
Если говорить о большинстве людей в обычных их состояниях... Обычное наше состояние — это оторванность от глубин бытия. Она, оторванность, в ходе развития общества только изменила свою форму... Бессознательная оторванность от глубин бытия — это грубость, примитивность, дикость. Чему она уступила место? Можно ли сказать, что она больше уступила духовности? Нет, она уступила место пошлости. А пошлость — это самодовольная оторванность от глубины бытия. И не в коей мере не прогресс. Я очень много думал об этом, отчасти в связи с желанием понять, почему Солженицин, человек городской, любит больше крестьян. Я приглядывался к лицам, разговаривал... В конце концов, я понял, в чем дело. Вот, если вы поедете в электричке и посмотрите на лица крестьянок, возвращающихся с базара, вы пошлости на их лицах не найдете. Они грубые, но у них нет стремления что-то из себя изображать. Они ничего не изображают, они просто устали и хотят поесть. Если же вы посмотрите на лица горожанок, едущих на дачу, то в них чувствуется стремление как-то выглядеть. Дело не в том, что они подкрашиваются, — на них лежит внутренний грим. И вот это и есть пошлость.
"Собирание себя"
Стиль полемики важнее предмета полемики.
Я понял, что каждому из нас даны только осколки истины и бессмысленно спорить, чей осколок больше.
Только внутренние победы бесконечно плодотворны: над желанием первенствовать, богатеть, мстить и побеждать.
Наше дело — идти по выбранной дороге, но не хулить чужие дороги. Они расходятся в долинах, а наверху сходятся и совершенно сливаются там, где время становится вечностью, а пространство — точкой целого. И почувствовав эту точку в груди, мы чувствуем любовь к другому, идущему другим путем, и не даем ревности и ненависти отвлечь от пути вверх.
Всякое приобретение — потеря; или по меньшей мере — забота, как избегать потери и постоянная угроза потери, а всякая потеря, если вынести ее, становится приобретением.
- 1
- 2