Ант

В каждом наброске, в каждом черновике -
Учитель продолжается в своем ученике.

Говорят, первой вспоминаешь мать,
Говорят, не страшно, если нечего терять,
Говорят, не так важен исход битвы,
Когда в сердце вера и на устах молитва.

Когда меня не станет — я буду петь голосами
Моих детей и голосами их детей.

Пробую на зуб: каждый день, каждый момент и не смотрю на то, что мир прочней, верю в happy end; верю в то, что добро является высшей силой, в то, что, когда умру, не зарастет травой могила... мистика...

Вру себе... Господи, прости... — целую крест, в то время как в сердце дофига свободных мест...
Боюсь однажды не найти себя в ее глазах, боюсь потерять все, в этих виражах...

Дождь деревья полощет и центральную площадь,
Осень, мой лечащий врач, дай мне антибиотик пожестче.
Лечит, но мне не легче, значит диагноз проще
Oh shit, это вирус тебя, я его переносчик.

Копим мелочь,
Превращаясь в копии.
Детские мечты,
Взрослые утопии.
Мам, пойми меня...
Бог, прости меня...
Не дай упасть,
На виражах завтрашнего дня.

Это не будни виной тому, что мы далеки
На расстоянии протянутой руки.

Олд скул — старая школа, выпускной,
Набережная, водка, кола... я никакой.
И все живы, и родители моложе
И если я что-то забуду, город мне поможет.

Взрослые, что не отлипают от телека,
Чтобы узнать, как там — в Мексике или Америке,
Потом про деньги что-то — под битую посуду.
И вот они — людишки, созданные друг для друга...