Твоя наружность, любимый, — зеркало твоих цветущих двадцати лет, но мысли твои — мысли мудреца, чья юность давно позади. И не знаю, что я ценю больше: твою зрелость или твою юность.
За стол садились не по старшинству. Глупая старость жалка не менее, чем трусливая юность. И не по богатству. Подкладка тяжелого кошелька сшита из слез.