Часов однообразный бой,
Томительная ночи повесть!
Язык для всех равно чужой
И внятный каждому, как совесть!
Кто без тоски внимал из нас,
Среди всемирного молчанья,
Глухие времени стенанья,
Пророчески-прощальный глас?
Нам мнится: мир осиротелый
Неотразимый Рок настиг —
И мы, в борьбе, природой целой
Покинуты на нас самих.
Когда беда ступила на порог,
Мне истины открылась дверца:
Не тот убогий, кто без рук, без ног,
А тот, кто без души и сердца.
Боже, услышь мольбу: дай мне взлететь над горем
выше моей любви, выше стенанья, крика.
Если некто назвался шахматистом, и при этом аккуратно причёсан, не дёргает ногами и внятно разговаривает, — он самозванец.