— Умеешь обращаться с мечом...
— Наши женщины давно усвоили: если не владеешь мечом, то погибнешь от него. Я не боюсь ни смерти, ни боли.
— А чего ты боишься, госпожа?
— Клетки. Сидеть за решеткой пока привычка и старость не заставят смириться, и пока все мечты о подвиге не станут пустыми воспоминаниями.
— Ты дочь королей. Воительница Рохана. Не верю, что тебя ждёт такая судьба.
В мужестве два главных проявления: презрение к боли и презрение к смерти.
С доблестью не шутят: не решишься, отступишь раз, придется отступить второй раз, и так – до последнего: в конце концов перед тобой окажется все то же препятствие, что и вначале, – не лучше ли было решиться сразу?
Отрицать доблесть врага, которого мы победили, не значит ли преуменьшить собственную победу?
Серебро дешевле золота, а золото — доблести.
Vilius argentum est auro, virtutibus aurum.
В восемнадцать лет, наверное, все же проще. Тот, кто сделал призывной возраст в восемнадцать лет — был очень умный. В таком возрасте человеком гораздо проще манипулировать. Еще романтика и грезы о подвигах. Еще нет ответственности. Нет семьи. Почти нечего терять. Проще загадить голову высокими лозунгами о долге, Родине, патриотизме, доблести. К сорока годам все это уже не работает. К сорока годам вообще становишься осторожней.
Благоразумие отличает доблесть от безрассудства.
Доблестные люди, с таким упорством защищающие стяг далекой родины, заслуживают уважения.
Четыре есть приметы у доблестных людей.
Коль их в душе отыщешь, найдешь и доблесть в ней.
Одна зовется — щедрость. Когда разбогател,
Умей дарить без меры и в меру жить умей!
Вторая — дружелюбье. Друзей не обижай:
Друг — зеркало для друга, нет зеркала светлей!
Примета третья — строгость. Напрасно не злословь,
Чтоб не просить прощенья у совести своей.
Четвертая — уменье прожить, не помня зла.
Просящему прощенья прощенье дай скорей!