Хотите верьте,
хотите не верьте,
Была любовь вторая
и третья.
А первую я не сразу встретила...В пору первой любви душой овладевают гораздо раньше, чем телом; позднее телом овладевают гораздо раньше, чем душой, иногда же о душе и вовсе забывают.
В голове не укладывается, мне он казался таким красавцем, я по нему умирала, он был у меня первым, моя первая любовь, а теперь вижу его — и никаких чувств. Ну, не то чтобы совсем никаких, одно все-таки есть — какой же он козел.
— Леон! Я, кажется, влюбилась в тебя!
— …
— Такое в первый раз со мной…
— А откуда ты знаешь, что влюбилась, если этого у тебя не было никогда?
— Потому что я чувствую это…
— Где?
— В животе… так горячо. У меня там был комок, а сейчас его нет.
— Я рад, что у тебя больше не болит живот, но это ни о чём не говорит. Ни о чём…
А ещё...
Наше «я» внезапно вырывалось на поиски другого существа, и мы не знали, почему. Нас мучила эта новая жажда — посвятить себя служению существу другого пола. Мы стыдились, но нас томили желания. Мы скрывали это, как преступную тайну, и были полны решимости удовлетворить эти желания наперекор всему миру. В таком состоянии мы совершенно случайно сталкивались с каким-нибудь другим, так же слепо ищущим существом, и атомы соединялись.
Из прочитанных книг, из всех слышанных нами разговоров мы знали, что, раз соединившись, мы соединяемся навеки.
А потом мы открывали, что другое существо тоже эгоистично, что у него есть свои мысли и стремления и что они не совпадают с нашими.