Агата Кристи. Десять негритят

– Её собственное бесстыдство, её грех, – вот что подвигло ее на самоубийство. Если бы она вела себя как приличная девушка, ничего подобного не произошло бы.
Она повернулась к Вере. В глазах её не было и следа раскаяния: они жестко смотрели на Веру с сознанием своей правоты. Эмили Брент восседала на вершине Негритянского острова, закованная в броню собственной добродетели. Тщедушная старая дева больше не казалась Вере смешной. Она показалась ей страшной.

В самом слове «остров» есть какая-то магическая притягательная сила. Живя на острове, теряешь связь с миром; остров – это самостоятельный мир. Мир, из которого можно и не вернуться.

Прежде чем умереть, я наслажусь жизнью.

Полицейский — слуга закона и уже поэтому должен быть человек безупречной нравственности. Ведь каждое слово таких людей обладает большим весом хотя бы в силу того, что они являются стражами правопорядка.

Нет ничего проще убийства! Но потом... потом воспоминания о нем никогда не покидают тебя.

У сумасшедшего уйма преимуществ перед нормальными людьми. Они вдвое хитрее.

Некоторые люди не придают значения смерти и сами лишают себя жизни.

Одно дело догадываться, другое — знать.

Никогда не знаешь наперед, что с тобой случится.

Нервы! Брови доктора поползли вверх. Ох уж эти женщины с их нервами! Ну, в конце концов, его бизнесу от этого только польза. Половина женщин, обращающихся к нему, не страдают ничем, кроме скуки, но они не поблагодарили бы его, если бы он сообщил им об этом. А какую-нибудь мелочь всегда можно найти.