Айрис Мёрдок. Море, море

Когда доискиваешься правды, всегда рискуешь запутаться в хитроумных домыслах. Порой не следует пытаться приподнять ее покрывало.

Неотступное чувство вины может длиться годами и вселять жизнь в призрак того, перед кем мы виноваты.

…Хранить чьи-то письма – это всегда что-то да значит.

Ни одна смерть не похожа на другую, но каждая вводит нас в тот же мир, в мир, куда мы так редко вступаем, где нам становится ясной вся никчемность того, за чем мы так долго гнались и так скоро опять устремимся в погоню.

…Все мы живем в свете самоудовлетворения, ради какой-то тайной, неугомонной внутренней сущности, еще более непостижимой, чем наш разум. Иначе мы и не можем жить, если только мы не святые, а есть ли среди нас святые?

Наверно, это признак старости, что я целыми днями занят, хотя толком ничего не делаю.

…Жизнь, в отличие от искусства, обладает досадным свойством – хоть и спотыкаясь и прихрамывая, двигаться все дальше, сводя насмарку моральные перерождения, ставя под сомнение разгадки и вообще показывая полную невозможность жить праведно и счастливо до последнего вздоха…

Имя – это путь.

Не влюбленность, а любовь – вот что важно.

Если существуют душевные муки сильнее мук ревности, так это бесплодные сожаления. Даже боль утраты бывает не столь мучительна, а часто они терзают одновременно…

Некоторые женщины... наделены поразительно изменчивой внешностью, могут казаться и уродками, и красавицами.

Как тщимся мы любыми средствами, любыми доводами заслонить ужас смерти и утраты, словно сама судьба, нанеся нам удар, требует, чтобы мы ее оправдали.

Молодые тоже безжалостны, хотят выжить во что бы то ни стало.

Ревность рождается вместе с любовью, но не всегда умирает вместе с любовью.

…Ненависть – сама по себе опасный вид безумия.