Итак, меня считали разумным. Но я не мог понять, почему же то, что в обыкновенном человеке считается достоинством, оборачивается сокрушительной уликой против обвиняемого.
Он странно на меня посмотрел, как будто я был ему немного противен. И сказал почти злобно, что, во всяком случае, директор и служащие дома призрения будут вызваны в качестве свидетелей, «и тогда дело может принять для вас прескверный оборот». Я сказал — это здесь ни при чём, ведь меня судят за другое, но он ответил только — сразу видно, что я никогда не сталкивался с правосудием.
За стеной плакал старик. Не знаю почему, но я вспомнил о маме.
У героя книги недавно умерла мама, а старик скорбел о смерти собаки.
Приговоренный обязан морально участвовать в казни.
Раз уж приходится умереть, то, очевидно, не имеет большого значения, когда и как ты умрешь.
С женой он счастлив не был, но, в общем, привык к ней. Когда она умерла, почувствовал себя очень одиноким.
Главное же, я видел, что он из-за меня расстроился. Он не мог меня понять и поэтому сердился. А у меня было желание убедить его, что я такой же, как все, совершенно такой же, как все. Но, в сущности, это было бесполезно.
Я корил себя за то, что не обращал прежде внимания на рассказы о казнях. Следовало интересоваться этим вопросом. Никогда не знаешь, что может с тобой случиться.