…Могу напомнить старую истину: копаясь в своей душе, мы часто выкапываем такое, что там лежало бы незаметно.
У автора - сознательная аллюзия на "первоисточник".
…Могу напомнить старую истину: копаясь в своей душе, мы часто выкапываем такое, что там лежало бы незаметно.
У автора - сознательная аллюзия на "первоисточник".
Общение с симпатичными женщинами вызывает не только прилив крови, бодрость духа и желание совершать подвиги, но зачастую и расслабление мозгов. Разум словно греется в теплых лучах красоты, и так ему это нравится, что он вешает табличку «В отпуске» и отправляется отдыхать.
Так и наша серенькая жизнь, господа и не менее очаровательные дамы, — узенькая полоска между пропастью прошлого и мглой грядущего. Но разве не в этом главное удовольствие — не знать будущего, чтобы каждый миг был наслаждением?! Как еще развлекаться в ожидании труб Апокалипсиса? Одно лишь великое «быть может».
... Все несчастные семьи несчастны по-своему, а каждая счастливая – не знает об этом.
Аллюзия на цитату из романа "Анна Каренина"
Создания мрачной фантазии вроде нежити, нечисти, небыли или привидений английских замков не так пугают, как тихий шорох в пустом доме или чья-то тень за углом. Нельзя придумать ничего такого страшного, что бы напугало одним своим видом. А все потому, что реальное менее ужасно, чем то, что создает наша фантазия. Страх порождает воображение. Тем и страшен.
Женский гнев дело такое — вспыхнет, как порох, и тухнет, стоит вовремя подуть. Но действовать надо решительно. Со всего размаха, бухнувшись на колени, Родион аккуратно рванул пиджак на груди и в лучших традициях провинциальных трагиков сообщил: он — негодяй и подлец, который не заслуживает прощения и снисхождения.
…Если на человека давить страхом, при этом увеличивать нагрузку до предела, наступает момент, когда организм перестает бояться. Страх излечивается бо́льшим страхом. После которого уже ничего не страшно. Появляется спокойствие и легкость в душе.
…Лучше простить виновного, чем наказать невинного. Закон и справедливость ходят вместе далеко не всегда. Лучше уж преступник избегнет наказания, чем будет мучиться тот, кого осудили по ошибке. Цена такой ошибки слишком велика. Никакими ссылками на неотвратимость закона ее не искупить.
…Он сел за учительский стул, позволив себе закинуть ногу на ногу, и уставился в стену, на которой рядком висели классики литературы. Классики молча глядели на него. Гоголь улыбался, Пушкин о чем-то мечтал, Жуковский смотрел в будущее. Им было неплохо в портретных рамках. Потому что жизненные неурядицы остались далеко позади. У них была вся вечность.