Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий. Хищные вещи века

Сытно, тепло, пьяно и скучно. Мир не то чтобы плох, мир скучен. Мир без перспектив, мир без обещаний...

А я мыл ванну и думал, что моя работа в Совете Безопасности на этом заканчивается, <...> что мне хочется включиться в обсуждение плана блокады, но хочется не потому, что я считаю блокаду необходимой, а потому, что это так просто, гораздо проще, чем вернуть людям души, сожранные вещами, и научить каждого думать о мировых проблемах как о своих лично.

Это воистину чудовищный кошмар: миллиард разинутых пастей и ни одной головы!

Какой ты вежливый, дружок,  — сказал я,  — даже сердце щемит.

Я налил тете Вайне бренди и, обращаясь персонально к ней, рассказал про ирландца, который пожелал быть садовником. Вузи совсем зашлась, а тетя Вайна, грустно улыбнувшись, поведала, что генерал-полковник Туур любил рассказывать эту историю, когда был в хорошем настроении, только там фигурировал, кажется, не ирландец, а негр, и претендовал он на должность не садовника, а настройщика пианино, и вы знаете, Иван, у нас эта история кончалась как-то не так.

... не так просто вырвать из крови природное стремление каждого человека бороться с остановкой, с любой остановкой, со смертью, с покоем, с регрессом.

... чем ближе вы к животному, тем больше вам захочется соблюсти конспирацию.