— Мы, — заключил директор, — ни в коем случае не можем нанять на работу бездельника.
— Особенно когда у нас нет для него дела... — сказал заместитель.
— Это абсолютно нелогично, — сказал ошеломленный их канцелярскими голосами Колен.
— Почему нелогично, а? — спросил директор.
— Потому что, — сказал Колен, — бездельнику именно и нужно дать отсутствие работы.
— Правильно, — сказал заместитель. — Так вы хотите заменить директора?
Свобода — это полное отсутствие каких бы то ни было желаний, и абсолютно свободным может считаться только тот, кто не имеет никаких желаний.
Служитель в белом свитере открыл ему кабину и сунул в карман чаевые, но по всему было видно, что он лжец, что чая он не пьёт, что для него это не невинные чаевые, а винные или даже коньячные.
Чтобы появилось яйцо, нужна курица, но коли у тебя есть курица, можно получить целую кучу яиц. Стало быть, лучше начинать с курицы.
Того, чего не имеешь — не потерять, что имеешь — не уберечь.
— Я в отчаянии и в то же время немыслимо счастлив. Здорово, когда так дико чего-то хочется... Мне хочется лежать на выгоревшей траве, ну, знаешь, когда солнце припекает, и земля совсем пересохла, а трава желтая, как солома, и ломкая, и в ней полным-полно всяких букашек, и они мечутся по сухому мху. Лежать ничком и смотреть на все это. И чтобы поблизости была каменная изгородь, и корявые деревья с листочкам. Тогда сразу все отлегает.
— И еще Хлоя?
— И Хлоя, конечно. Хлоя в идее.
Когда человек влюблен, он, как известно, глупеет.
Он был настолько открытым, что видно было, как голубые и сиреневые мысли пульсируют в венах его рук.
— Их приучили к мысли, что надо работать, — сказал Колен.
— И вообще считается, что работа — это благо. В действительности же никто так не думает. Работают просто по привычке и чтобы не думать.
Все еще стою на мине. Сегодня утром отправился патрулировать, и, как обычно, шел последним. Остальные прошли мимо, а я услышал под ногой щелчок и замер на месте. Эти штуки взрываются только после того, как убираешь с них ногу. Перекидал ребятам все, что оставалось в карманах, и сказал, чтобы уходили! Я тут совсем один. Мог бы дождаться, когда они вернутся, но сказал им, чтобы не возвращались. Можно попытаться отпрыгнуть в сторону и упасть плашмя на землю, но до чего ужасно – жить без ног… Оставил только блокнот и карандаш. Отброшу их как можно дальше, перед тем как поменять ногу, а сделать это пора, потому что мне осточертела война и потому что у меня в ноге мурашки.
- цитаты /
- цитаты из книг /
- Борис Виан — цитаты из книг автора