Дафна дю Морье. Паразиты

С приходом первых апрельских дней что-то неуловимое проникает в воздух, касается вашей щеки, отзывается во всем вашем теле, и тело оживает.

Какой смысл иметь в своей спальне мужчину, если все, на что он способен, это повернуться к тебе спиной и заснуть.

Запах имеет большое значение. Если вам нравится, как от кого-то пахнет, значит, вам нравится и сам человек.

Нет и не было на свете ничего веселее, чем делать то — и вам это прекрасно известно, — чего делать не следует.

Когда вы лжёте, в вашей лжи должна быть хоть крупица правды.

— Вам на всё наплевать, разве нет?
— Конечно. А почему бы и нет?

Трагедия жизни не в том, что люди умирают, а в том, что они умирают для нас.

Есть вещи, подумала Селия, которые мужчина и женщина говорят друг другу только в спальне. Но не в гостиной, не в воскресенье вечером.

Как хорошо, подумала Мария, что после занятий любовью не остается следов. Лицо не зеленеет, волосы не обвисают. А ведь Бог вполне мог сделать, чтобы так и было. И тогда конец. Никакой надежды.

Видишь ли, театр — забавная вещь. У публики память короткая.

Говорят, что во сне обнажается наша скрытая сущность, потаенные мысли и желания ясно написаны на наших лицах и в позах; но никто кроме ночной тьмы их не читает.

Нынешние дети другие. Наш мир был миром воображения. Их мир — мир реальности. Они всё видят в истинном свете. Для современного ребёнка кресло — всегда кресло, а не корабль на необитаемом острове. Узоры на стене — всего лишь узоры; не образы, чьи лица изменяются с наступлением сумерек. Игра в шашки или фишки — не более чем состязание в мастерстве и везении, как бридж для взрослого. Для нас фишки были солдатами, безжалостные и злые, а король с короной на голове — надменный властелин. К сожалению современные дети лишены воображения. Они милы, у них беззаботные, честные глаза, но в них нет волшебства, нет очарования. Очарование ушло и едва ли вернётся...

Зайти в церковь — вещь полезная. Как подержаться за дерево. Вреда не будет...

Да и вообще ты не личность, не женщина, обладающая собственной, присущей только тебе индивидуальностью; ты смешение всех персонажей, которых тебе доводилось когда либо играть на сцене. Твои мысли и чувства меняются с каждой новой ролью. Такой женщины, как Мария, не существует, никогда не существовало.

В том-то и заключается главная сложность жизни в семье. Вскрытие трупа прошедшего дня. А что ты делала в половине четвертого, если ланч закончился в половине третьего, а сеанс в кино начался только в пять?

Постоянно сопереживать чужому горю…значит не жить для других, а смотреть на жизнь их глазами.