Дин Кунц. До рая подать рукой

Даже в самые тёмные моменты жизни свет присутствует, если верить, что он есть.

— Ты веришь в жизнь после смерти?
— Я не уверена, что верю в жизнь перед смертью.

Злость — надёжная защита, но она не даёт ни единого шанса на окончательную победу. Злость лечит, но не излечивает, временно снимает боль, но не выдергивает шип, который является её причиной.

В неудаче заложено зёрнышко, из которого вырастет будущий триумф.

Мир полон порушенных судеб. Шины, гипс, чудодейственные снадобья и время не могут залечить разбитое сердце, помутившийся разум, загубленную душу.

Страх — яд, вырабатываемый рассудком, смелость — антидот, который всегда наготове в душе.

Иногда в именах — судьба. Взгляни на себя. Сладкозвучные имя и фамилия, сложена, как модель... <...> С другой стороны — я... у меня только красивое имя, за которым следует нечто бессмысленное вроде Клонка. Я красивая на половину.

— Хорошо, — кивнула Микки, — давай зайдем с другой стороны. Ты — ребёнок, потому что у тебя ещё нет буферов.
Лайлани вздрогнула.
— Несправедливо. Ты знаешь, что это мое больное место.
— Да что у тебя может болеть? Там же просто ничего нет. Всё плоское, как кусок швейцарского сыра на этой тарелке.

— Но в грязи-то меня вываляли. И я думала... Боялась, если заговорю об этом, злость покинет меня. Злость помогала мне выжить, тётя Джен. Лишившись злости, с чем бы я осталась?
— С душевным покоем...

Если иллюзия контроля над ситуацией — единственный контроль, доступный тебе, если иллюзия свободы — единственная свобода, которую ты знала, тогда тебе лучше иметь богатое воображение и черпать хоть какую-то удовлетворённость в своих фантазиях, потому что другой удовлетворённости просто не получить.