Джером Клапка Джером. Трое на четырёх колёсах (Трое на велосипедах)

Человек не может вполне оценить своё счастье, пока оно ничем не омрачено.

Запиши всё, что может понадобиться. Потом просмотри — и зачеркни всё, без чего можно обойтись.

Не должно быть преувеличенных достоинств — и не будет разбитого идеала.

Жизнь, наполненная одними лишь радостями, однообразна. Я иногда задумываюсь, не считают ли святые в раю полнейшую безмятежность своего существования тяжким бременем. По мне, вечное блаженство способно свести с ума.

... видя постоянно свет солнца и красоту луны, мы привыкаем к ним и не восхищаемся ими.

Для истинного британца удовольствие только тогда удовольствие, когда оно запрещено законом. Всё, что разрешено, его не устраивает. Он только и думает, как бы нарушить закон. Однако в Англии особо не разгуляешься — чтобы попасть в переделку, надо изрядно потрудиться.

— Если какой-нибудь человек остановит меня на улице и станет требовать, чтобы я отдал ему свои часы, то я ему их ни за что не отдам. Если он захочет отнять их у меня силой, то я, хоть и не люблю драться, но все-таки употреблю все усилия, чтобы защитить мою собственность. Если же он заявит мне, что имеет намерение подать на меня в какой-нибудь суд с тем, чтобы оттяпать у меня эти часы, то я сейчас же выну их из кармана моего жилета и вручу ему, да и то буду думать, что дешево от него отделался.

... Дела человеческие всегда более скромны сравнительно с намерениями.

Возраст и опыт научили меня, что в жизни почти нет места стопроцентной уверенности...

Если нельзя управлять погодой, то можно не обращать на неё внимания.

Мне думается, если женщина захочет купить бриллиантовую тиару, то она будет убеждена, что избегает расходов на шляпку.

Как бы женщина не любила мужчину, он ее порой утомляет. Ты даже представить себе не можешь, как иногда хочется надеть шляпку и пойти куда-нибудь — и чтобы никто тебя не спрашивал, куда ты идешь и зачем, сколько времени ты будешь отсутствовать и когда вернешься. Ты даже представить себе не можешь, как хочется иногда заказать обед, который понравился бы мне и детям, но при виде которого ты нахлобучил бы шляпу и отправился в клуб. Ты даже представить себе не можешь, как иногда хочется пригласить подругу, которую я люблю, а ты терпеть не можешь; встречаться с людьми, с которыми мне приятно встречаться, ложиться спать, когда клонит в сон, и вставать, когда заблагорассудится. Если два человека живут вместе, то они вынуждены приносить в жертву друг другу свои желания. Вот почему иногда необходимо расслабляться.

Нет, — закончил мой друг церковный староста, глубоко вздохнув, — в Лондоне любителям нарушать порядок не развернуться. В Германии же все наоборот, — порядка столько, что нарушать его можно до бесконечности.

Я знаю, есть люди, которые могут просыпаться с точностью до минуты. Они говорят себе, кладя голову на подушку: «Четыре тридцать»; «Четыре сорок пять»; «Пять пятнадцать», в зависимости от того, когда им надо встать; и с боем часов они, как это ни удивительно, открывают глаза. Такое впечатление, что внутри нас есть некто, отсчитывающий время, пока мы спим. У него нет часов, он не видит солнца, и всё же в кромешной тьме точно определяет время. В нужный момент он шепчет: «Пора!» — и мы просыпаемся.

Английская грамматика — это та величина, которой можно пренебречь. Английское произношение — камень преткновения на пути к прогрессу. Английское правописание специально, кажется, было придумано только для того, чтобы слова читались неправильно. Ясно, что делается это с целью сбить спесь с иностранца, в противном случае он выучил бы английский за год.

— А у вас, кажется, хороший велосипед, — сказал он. — Легко ходит?
— Да, как все они: с утра легко, а после завтрака немного тяжелее.