На мгновение ей показалось, будто она слышит какой-то запах, странный, живой аромат сахара, и яблок, и ежевичного желе, и дыма. Запах ностальгии, и секунду она почти понимала, отчего Джей так любит это место с его маленькими виноградниками, яблонями и козами, что бродят по болотистым равнинам. На миг она снова стала маленькой девочкой, и бабушка пекла пироги на кухне, и ветер с моря пел в телефонных проводах.
Но вино пробудило что-то необычное, и Джей хотел разглядеть его поближе.
Может, дело в музыке, а может, сам воздух этого теплого весеннего вечера был словно заряжен возможностями.
Кусочки утраченного времени, когда люди еще верили в волшебство и половины мира не было на картах.
Но что-то в ней притягивало его, неотразимый аромат тайны.
Он скучал по кино и театрам Лондона, по музыкальным магазинам, галереям, музеям. Он скучал по людям. Ему не хватало привычной лондонской речи, шума машин, запахов.
Словно в лондонском рассвете готова была распахнуться дверь в иной мир, где все еще может быть.
Будто нечто, на что Джей годами смотрел, не видя, внезапно совершенно прояснилось.
Ностальгия обрушилась на него, не успел он понять, что происходит. Она опутала его, как плети ежевики.