Джоанн Харрис. Пять четвертинок апельсина

... Любая женщина может быть красавицей в глазах мужчины, который её любит.

Октябрь — стремительный, такой сочный, такой ароматный в своём золотисто-алом сиянии, с ранними белыми заморозками, с ярким преображением листьев — это совсем другая, волшебная пора, последний дерзкий ликующий всплеск перед лицом надвигающейся стужи.

Скрипка, она как хорошая женщина. По рукам не ходит.

Да, я всё помню. И только и мечтаю — забыть.

Нет рецепта, как сделать беззаботным и сладостным переход в совершеннолетие.

Если позабудешь прикрыть ставни, люди не позабудут влезть к тебе в окно.

Меня бесила мать, и я демонстрировала это всем своим видом с изощрённостью, присущей моему возрасту. Я сама подкидывала матери всевозможные поводы, чтобы ко мне цепляться. <...> Я ломала сотни установленных ею правил, и каждое нарушение неизменно вызывало в ней ярость и отчаяние. Она цеплялась за свои дурацкие правила, потому что с их помощью привыкла держать нас в узде. Без них она стала бы такой же, как и мы, осиротевшей, потерянной.
Конечно, тогда я этого не понимала.

Совершенно не понимаю, почему родственная связь должна непременно вызывать в людях взаимную симпатию.

Любовь — такая штука, её не выключишь, как водопроводный кран.

В те годы не существовало ещё таких преград для веры, как здравый смысл и логика. Мы верили своим глазам. И пусть иногда над этим потешались взрослые, но кто знает, где она, правда?

Дети, ведь, как известно, жестоки. И если уж нанесут рану, то до кости; и в цель попадают куда точнее любого взрослого...

— Такова доля героев, — бросил он. — они не успевают дожить до исполнения желаний...

Пьянство, — сказала она нам как-то в редкий момент откровения, — прегрешение против самой природы плодов, фруктовых деревьев, самого вина. Это надругательство, это осквернение их, как насилие есть осквернение любви.

А для меня пища — это пища, праздник чувств, кропотливо создаваемая быстролетность, вроде фейерверка, труд основательный, но не требующий серьёзного отношения. Нет, только не ИСКУССТВО, боже упаси: с одного конца вошло, через другой вышло.