Энн Райс. Вампир Лестат

Слишком больно вспоминать. Это все равно что доставать из архива старые фотографии и, стерев с них пыль, видеть, что изображение и краски по прежнему сохранились. Это фотографии наших давно ушедших предков, а значит, и нас самих.

Я очень хорошо умею быть тем, кто я есть на самом деле.

Быть может, я вовсе не чуждый людям изгой, а только неясное воплощение совершенства человеческой души?

Красота всегда больше походила на Сад Зла.

Духовным и возвышенным может быть даже цвет вина в бокале.

... принадлежность к силам зла не исключает способности любить.

Здорово. Я думал, что небо… настоящее.

На самом деле никто из них не верил ни в ангелов, ни в дьяволов, хотя роли свои они исполняли великолепно.

Но разве станет мир хуже от того, что никого и никогда не станут именем Бога сжигать на кострах? — спросил я. — Если не будет в людях слепой веры в Бога, ради которой они способны творить подобное друг с другом. Какую опасность таит мир, живущий по светским законам и не допускающий совершения столь ужасных деяний?

... нельзя отдавать себя во власть кого бы то ни было — ни Бога, ни дьявола, ни человека.

Она не могла дать мне то, в чем я так нуждался. И не в моих силах было превратить ее в ту, кем она никогда не может стать. Но поистине ужасно то, что ей тоже ничего не было нужно!

Взяв чрезвычайно высокую ноту, певец способен разбить стеклянный сосуд, однако человеку гораздо проще разбить чашку, просто уронив ее на пол.

Единственной причиной, придававшей смысл убийству, была кровь.

Не уходи в ад без боя. Посмейся над Богом.

А понятие ада всегда тесно ассоциируется с болью.