Эрнест Хемингуэй. Праздник, который всегда с тобой

Электрошоковая терапия может уничтожить память, как уничтожает ее смерть или безумие, но, в отличии от смерти и безумия, ты остаешься с сознанием, что она уничтожена.

... но, может быть, всё-таки легче сломать ногу, чем разбить сердце, хотя говорят, что теперь все ломается и разбивается, и иногда зажившее место становится потом ещё крепче.

Но в самом деле любить двух женщин одновременно, по-настоящему любить — это самое страшное и разрушительное, что может приключиться с мужчиной.

Когда память ушла и ты сознаешь, что она ушла, можно впасть в отчаяние.

Потом погода испортилась. Так в один день кончилась осень.

Говорят, во всех нас заложены семена того, что мы сделаем, но мне всегда казалось, что у тех, кто шутит при жизни, семена покрыты лучшей почвой и навозом высшей категории.

Тебе нужна большая удача, а она не всегда приходит.

… и ощущал смертное одиночество, какое наступает вечером впустую прожитого дня.

Того, кто работает и получает удовлетворение от работы, нужда не огорчает.

Я увидел тебя, красотка, думал я, и теперь ты моя, кого бы ты ни ждала, и пусть я больше никогда тебя не увижу, ты принадлежишь мне, и Париж принадлежит мне, а я принадлежу этому блокноту и этому карандашу.

Дописав рассказ, я всегда чувствовал опустошённость, было грустно и радостно, как после любви в постели...

... я пожалел, что не умер до того, как полюбил ещё кого-то, кроме неё.

В городе было так много деревьев, что ты видел, как с каждым днем приближается весна, и вдруг утром, после ночи теплого ветра, она наступает. Иногда холодные проливные дожди отбрасывают ее назад, и казалось, что она больше никогда не придет, и ты теряешь целое время года из жизни.

Голод бывает разных видов. Весной их больше. Но это прошло. Память — тоже голод.

Какое бы несчастье ни случилось, таким ужасным оно быть не может, и, что бы там ни случилось, все как-нибудь обойдется, не волнуйся.