Где судья, которого он ни разу не видел? Где высокий суд, куда он так и не попал? К. поднял руки и развел ладони. Но уже на его горло легли руки первого господина, а второй вонзил ему нож глубоко в сердце и повернул его дважды. Потухшими глазами К. видел, как оба господина у самого его лица, прильнув щекой к щеке, наблюдали за развязкой. Как собака, — сказал он, как будто этому позору суждено было пережить его.
Купить книгу:
ЛитРес 109 ₽
«Кто-то, по-видимому, оклеветал Йозефа К., потому что, не сделав ничего дурного, он попал под арест. Кухарка его квартирной хозяйки фрау Грубах, ежедневно приносившая ему завтрак около восьми, на этот раз не явилась. Такого случая еще не бывало.
К. немного подождал, поглядел с кровати на старуху, жившую напротив, – она смотрела на него из окна с каким-то необычным для нее любопытством – и потом, чувствуя и голод, и некоторое недоумение, позвонил…»
Он вдруг осознал всю бессмысленность сопротивления. Ничего героического не будет в том, что он вдруг станет сопротивляться, доставит этим господам лишние хлопоты, попытается в самообороне ощутить напоследок хоть какую-то видимость жизни.
Вовсе не надо все принимать за правду, надо только осознать необходимость всего.
Каким бы он нам ни казался, он слуга Закона, а значит причастен к Закону, значит суду человеческому не подлежит.
Скудоумие и самомнение, в какой бы малой степени они не наличествовали, являются недостатками характера.
У женщин огромная власть. Если бы я мог повлиять на некоторых знакомых мне женщин и они, сообща, поработали бы в мою пользу, я многого бы добился. Особенно в этом суде — ведь там сплошь одни юбочники. Покажи следователю женщину хоть издали, и он готов перескочить через стол и через обвиняемого, лишь бы успеть нее догнать.
Ты же знаешь, что вокруг всякого дела создается столько разных мнений, что невозможно разобраться.
Единственно правильное — это примириться с существующим порядком вещей. И если бы даже человек был в силах исправить какие-то отдельные мелочи, что является нелепым заблуждением, то в лучшем случае он чего-то добился бы для хода будущих процессов, но себе самому он только нанес бы непоправимый вред, привлекая внимание и особую мстительность чиновников. Главное — не привлекать внимания! Держаться спокойно.
Дело в том, что все судопроизводство является тайной не только для общественности, но и для самого обвиняемого. Но самым важным являются личные связи адвоката, в них-то и кроется основная ценность защиты. По настоящему ценными являются только честные личные знакомства, главным образом с высшими чиновниками; конечно, речь идет хоть и о высших чиновниках, но низшей категории.
Дело в том, что суд, собственно говоря, защиту не допускает, а только терпит ее. Все судебные документы, особенно обвинительный акт, ни обвиняемому, ни его защитнику недоступны.
Хочешь проиграть процесс? Да ты понимаешь, что это значит? Это значит, что тебя просто вычеркнут из жизни. И всех родных ты потянешь за собой или, во всяком случае унизишь до предела. Твое равнодушие сводит меня с ума! Посмотришь на тебя и сразу поверишь пословице: «Кто процесс допускает, тот его проигрывает».
Значит тут, на чердаке жилого дома, помещается канцелярия суда? Особого уважения такое устройство вызвать не могло, и всякому обвиняемому было утешительно видеть, какими жалкими средствами располагает этот суд. Правда, не исключалось и то, что денег отпускали достаточно, но чиновники тут же их разворовывали, вместо того, чтобы употребить по назначению.
В этой женщине для него было что-то по-настоящему соблазнительное, и он не находил никаких оснований противиться этому соблзну.
Нет вашей любимой цитаты из "Франц Кафка. Процесс"? Добавить цитату