Гэри Дженнингс. Хищник

Объяви себя Кем-то, поверь в это, и ты действительно станешь этим Кем-то.

Титулы — вещь сомнительная, их можно получить легко, и стоят они дёшево.

Понимаешь, я стараюсь никогда не делать того, что от меня ждут: когда ведешь себя непредсказуемо, получаешь огромное преимущество.

Помни, мальчишка, — говорил он мне, — что боги задумали лошадь как неприрученное, свободное существо. Некоторые полагают, будто она предназначена для того, чтобы нести всадника, но это не так. Когда ты сидишь верхом, ты в действительности всего лишь ноша-паразит на этом прекрасном, свободолюбивом создании. Однако лошадь ни в коем случае не должна об этом догадаться. Тебе следует обмануть ее, заставить принимать себя как партнера — причем не равноправного, а главного.

Мы были молоды тогда... и мы резвились в тех местах, где танцует рассвет...

Предателю никогда не станут полностью доверять и ещё меньше его будут уважать.

— А слово «циник» происходит от греческого kynos — «собака», — ответил я осуждающе. — Циники называются так, потому что вечно брюзжат на честных людей.
Мой спутник страшно возмутился:
— Много ты знаешь, молокосос! Циники сами назвались так, потому что собака, если ей предлагают какое-нибудь лакомство, обнюхивает и внимательно изучает его, прежде чем проглотить.

— Я в жизни не видел такой красоты. Как ты думаешь, в этих лесах могут водиться кентавры, сатиры и нимфы?
— С такой же вероятностью, как и в любом другом месте.

На мой взгляд, это подло — просить помощи у какого-нибудь бога только потому, что теперь я нуждаюсь в этом, тогда как, пока я был здоров и силен, я даже не вспоминал о них.

Для воина любая битва — это стоящее дело.

Я однажды слышал, как священник говорил, что только безнадежно легковерные люди не верят в чудеса.

Тот лжец, кто обжег себе язык и не сказал остальным за столом, что суп слишком горяч.

Те, кто предпочитает древность, кажется, никогда не задумывались над тем, что галька гораздо древнее всего, что когда-либо создал человек. Включая и все религии, когда-либо изобретенные так называемыми древними. Все с почтением говорят об этих «древних» и о том, как мудры они были. Но это не так. Пойми, мальчишка. Древние люди, древние королевства, древние саги и прорицатели — все они существовали давным-давно, когда наш мир был еще совсем юным и невежественным. Так много веков прошло с тех пор, что даже звезды переменили свое местоположение. Тебе известно, что в те времена именно Тубан указывал на истинный север, а теперь вместо него светит звезда Феникс. Нет уж, по-моему, так мы гораздо мудрее древних — или, по крайней мере, должны быть таковыми, — мы те, кто живет сегодня, когда человечество и сам мир взрослеют.

Я понял, что когда человек вовлечен в сражение между двумя могущественными стихиями, водой и землей, он не может принять чью-либо сторону или сделать из них союзников, он не способен также сам наносить удары или отражать их, остается только покорно ждать и надеяться все это пережить.

Запомни хорошенько, мальчишка, надо всегда быть осторожным в своих просьбах, потому что ты можешь получить желаемое. Ну а раз уж получил, то теперь тебе придется стараться изо всех сил.

— Я полагаю, Вайрд, что ты не христианин. Уж очень много богов ты упоминаешь.
Он ответил как-то загадочно:
— Я когда-то был им, но излечился.
— Должно быть, у тебя не было хорошего священника. Или пастора. Словом, священнослужителя.
Вайрд проворчал:
— Слово «пастор» означает пастыря, который стрижет овец. Я предпочитаю не быть овцой.