Гилберт Кит Честертон — цитаты из книг автора

Обычно на искренность отвечают напускной любезностью, или холодностью, или тупым и грубым непониманием.

Смеяться можно над чем угодно, но не когда угодно. Мы шутим по поводу смертного ложа, но не у смертного ложа. Жизнь серьёзна всегда, но жить всегда серьёзно — нельзя.

Сказки не говорят детям о том, что есть драконы — дети сами об этом знают. Сказки говорят, что драконов можно убить.

(Волшебные истории – это больше, чем правда: не потому, что они лгут, будто драконы существуют, а потому, что утверждают, что дракона можно победить.)

Нетрудно понять, почему легенда заслужила больше уважения, чем история. Легенду творит вся деревня — книгу пишет одинокий сумасшедший.

Вор почитает собственность. Он просто хочет ее присвоить, чтобы еще сильнее почитать.

Ответственные лица, как правило, любят быть безответственными.

История всегда кажется бессмысленной и несерьезной, если упускать из виду то, что действительно случилось. Вот почему газеты так скучны.

Поверь, самое хорошее в человеке ты постигнешь лишь тогда, когда узнаешь о нем худшее. Мы не поймем странной человеческой души, видя в реальных людях лишь безупречный муляж, которому неведомы ни флирт, ни подкуп.

Журналистика нередко в том-то и состоит, что сообщает «лорд Джонс скончался» людям, которые до того и не подозревали, что лорд Джонс когда-либо существовал.

Самое невероятное в чудесах то, что они случаются.

Изменчивость — одна из добродетелей женщины. Она помогает мужчинам избежать грубых соблазнов многоженства. Если у вас хорошая жена, вы, в духовном смысле, обеспечены гаремом.

Каким бы серьёзным и величественным ни казался поклонник дьявола, он всегда прячет безумную ухмылку.

Любовь никогда не требует времени. А дружба требует его всегда. Всё больше, и больше, и больше времени — до поздней ночи.

— Вы же не скажите, доктор Кэмпбелл, что убийство праведно потому, что те или иные дела или мнения убитого человека были неправедны?
— Скажу, если они достаточно неправедны. В конце концов, у нас нет никакого критерия добра и зла. Salus populi suprema lex*.

Мир меняется не от наших слов. Переделать мир можно не упреками и похвалами, а только делом. Сделанного, говорят, не воротишь.

Пессимизм — не усталость от плохого, а усталость от хорошего. Отчаяние приходит не тогда, когда ты пресытился страданием, а когда ты пресытился весельем. Когда по той или иной причине хорошие вещи уже не служат своему делу, — пища не кормит, лекарства не лечат, благословение не благословляет, — наступает упадок.