Не устраивайте преждевременной истерики. Если вы уже не можете не переживать, то переживайте молча.
Дверь открылась. Остап прошел в комнату, которая могла быть обставлена только существом с воображением дятла.
Бывали хуже времена, но не было подлей.
Киса, давайте и мы увековечимся. Забьем Мике баки. У меня, кстати, и мел есть! Ей-богу, полезу сейчас и напишу: «Киса и Ося здесь были».
Попрошу вас, гражданка, очистить стул.
Пан или пропал. Я выбираю пана, хотя он и явный поляк.
Остап со вчерашнего дня еще ничего не ел. Поэтому красноречие его было необыкновенно.
Вы не пьете, не курите, девушками не увлекаетесь... Зачем Вам деньги? Вы же не умеете их тратить.
— Скажите, а двести рублей не могут спасти гиганта мысли?
— Я думаю, что торг здесь не уместен!
Заседание продолжается! Лед тронулся, господа присяжные заседатели!
Матрац ненасытен. Он требует жертвоприношений. По ночам он издает звон падающего меча. Ему нужна этажерка. Ему нужен стол на глупых тумбах. Лязгая пружинами, он требует занавесей, портьер и кухонной посуды. Он толкает человека и говорит ему:
– Пойди и купи рубель и качалку!
– Мне стыдно за тебя, человек! У тебя до сих пор нет ковра!
– Работай! Я скоро принесу тебе детей! Тебе нужны деньги на пеленки и колясочку!