Сколько раз я убеждался, что ничто хорошее не повторяется. Если и следует ждать хорошего, то каждый раз, конечно, не похожего на пережитое. Но человек так неудачно устроен, что все-таки ждет прекрасных повторений, ждет воскрешения своего собственного прошлого, которое, смягченное временем, кажется ему пленительным и необыкновенным.
Биографии вещей бывают иногда так же неожиданны, как и биографии человеческие.
Забота о человеке становится той прекрасной реальностью, которая помогает нам расти.
Очень жаль, что всю прелесть детства мы начинаем понимать,
когда делаемся взрослыми. В детстве все было другим. Светлыми и чистыми глазами мы смотрели на мир, и все нам казалось гораздо более ярким.
Ярче было солнце, сильнее пахли поля, громче был гром, обильнее дожди и выше трава. И шире было человеческое сердце, острее горе и в тысячу раз загадочнее была земля, родная земля — самое великолепное, что нам дано для жизни.
Счастье даётся только знающим. Чем больше знает человек, тем резче, тем сильнее он видит поэзию земли там, где её никогда не найдёт человек, обладающий скудными знаниями.
Знание органически связано с человеческим воображением. Этот на первый взгляд парадоксальный закон можно выразить так: сила воображения увеличивается по мере роста познаний.
... человек отличается от животного способностью к воображению. Воображение создало искусство. Оно раздвинуло границы мира и сознания и сообщило жизни то свойство, что мы называем поэзией.
Ожидание счастливых дней бывает иногда гораздо лучше этих самых дней.
Мы привыкли говорить «левитановские места» и «нестеровская Россия». Эти художники помогли нам увидеть свою страну с необыкновенной лирической силой. Нет ничего плохого в том, что к зрелищу этих речушек и ольшаников, бледного неба и лесных косогоров всегда примешивается капля грусти, может быть оттого, что каждая встреча с этими местами – вместе с тем и разлука с ними. Нам грустно, что мы не в силах превратить это мимолётное осеннее утро в бесконечный шелест сухого золотого листа, в бесконечный блеск прохладных озер, в бесконечный хоровод легких, как дым, облаков.
— Нервы натянуты с силой струны, — заметил Грегори.
— А прочности в них не больше, чем в паутине.
Для того чтобы увидеть по-настоящему, надо убедить себя, что ты видишь это впервые в жизни.
- цитаты /
- цитаты из книг /
- Константин Георгиевич Паустовский — цитаты из книг автора