Макс Фрай. Горе господина Гро

Я, видишь ли, уже привык справляться сам. Или не справляться. Но всё равно сам. Хорошая привычка, не стоит от неё вот так сразу отказываться.

Человек — величина переменная. Когда кто-то всё время поворачивается к нам одним и тем же боком, мы начинаем думать, будто неплохо его знаем. А однажды он развернётся и — оп! — превратится в таинственного незнакомца.

Обаятельная улыбка — часть правды о человеке; обычно — немаловажная часть.

Никто никого не знает. Некоторые очень старые и мудрые люди неплохо знают самих себя, и даже это, на мой взгляд, грандиозное достижение, все бы так.

Для того чтобы не сдаваться нужен противник, заочно или задним числом такие вещи не делают. Только лицом к лицу.

В своё время я обнаружил, что смеяться над людьми — прекрасный способ не убивать их чаще, чем требуется.

От чужих секретов пока ещё вроде бы никто не умирал, а от любопытства, говорят, были случаи.

Люди чувствуют, что в их жизни могло бы быть гораздо больше всего: магии, приключений, неожиданностей, побед, событий, снов, свершений, возможностей, денег, в конце концов. […] А ребята вроде нас, в чьей жизни действительно несколько больше магии, приключений, горячих пирожков и прочих занятных вещей, мозолят им глаза, собственным примером напоминая, что всё возможно, подстрекая к переменам, которых, скорее всего, никогда не будет. С этой точки зрения мы с вами — страшные люди, Кофа.

После того как человек единожды преодолел границу своей реальности, никаких границ для него больше не существует, разве что воспоминания о том, что они были.

Если учесть, что все мы в той или иной степени подвержены заблуждениям, следует выбирать для себя убеждения, которые доставляют максимальное удовольствие.

В некоторых случаях страдания действительно бывают, полезны, поскольку закаляют человека. Но далеко не всякого. И у каждого «не всякого» тоже есть свой предел, после которого речь идет уже не о пользе, а о бессмысленном мучительстве.

В тот день, когда я начну страдать от нелюбезного обращения, мне придётся наложить на себя руки, чтобы избавить этот прекрасный мир от очередного надутого болвана.

Обидно бывает, если тебе не по плечу трудное дело, но глупо досадовать, когда не удается совершить невозможное.

Чем безнадёжней болван, тем сильнее в нём потребность считать себя центром мироздания.

Когда появляется близкий человек – это прекрасное событие, драгоценный подарок судьбы, желанная передышка в пути, но одиночество было, есть и остаётся естественным состоянием всякого живого существа.