Максим Горький. В людях

Наблюдения за пороками людей — единственная забава, которою можно пользоваться бесплатно.

Хорошая книга — просто праздник.

Но чем больше я читал, тем более трудно было жить так пусто и ненужно, как, мне казалось живут люди.

А, пожалуй, верно, я ко всем добрый! Только не показываю этого, нельзя это показывать людям, а то они замордуют. На доброго всякий лезет, как бы на кочку в болоте... И затопчут.

... о первой своей «любви» почти все люди говорили без хвастовства, не грязно, а часто так ласково и печально, что я понимал: это было самое лучшее в жизни рассказчика. У многих, кажется, только это и было хорошо.

Я молча удивляюсь: разве можно спрашивать, о чем человек думает? И нельзя ответить на этот вопрос, — всегда думается сразу о многом: обо всем, что есть перед глазами, о том, что видели они вчера и год тому назад; все это спутано, неуловимо, все движется, изменяется.

И собака любит, когда её гладят, того боле — человек! Баба живет лаской, как гриб сыростью.

Утро такое милое, ясное, но мне немножечко грустно хочется уйти в поле, где никого нет, — я уж знаю, что люди, как всегда, запачкают светлый день.

Какое это счастье — быть грамотным!

Я жил в тумане отупляющей тоски и, чтобы побороть ее, старался как можно больше работать.

Мир человеку — темная ночь, каждый сам себе светить должен.

— Книжки читать любишь?
— Некогда мне читать.
— Если бы любил, нашлось бы время.

Умеет жить человек — на него злятся, ему завидуют; не умеет — над ним насмехаются, его презирают.

Бес умен, да его бог не любит.

По моим наблюдениям, родственники относятся друг ко другу хуже чужих: больше чужих зная друг о друге худого и смешного, они злее сплетничают, чаще ссорятся и дерутся.