Марио Пьюзо. Крестный отец

Когда ему говорят «нет», он глохнет и ничего не слышит до тех пор, покамест не скажут «да».

Никогда не показывай посторонним, что у тебя на уме. Никогда не раскрывай перед чужими свои карты.

Дружба – это всё. Дружба – это больше, чем талант. Это больше, чем власть. Это почти то же самое, что семья.

(Дружба — это всё. Дружба превыше таланта. Сильнее любого правительства. Дружба значит немногим меньше, чем семья. Никогда не забывай. Тебе стоило воздвигнуть вокруг себя стену дружбы — и сегодня ты не взывал бы ко мне о помощи.)

Если мужчина не стал своим детям настоящим отцом, он не мужчина.

Всегда лучше когда друзья недоооценивают твои достоинства, а враг преувеличивает недостатки.

(Друг должен недооценивать твои достоинства, а враг — переоценивать твои недостатки).

Раздвигать силой мысли волны — это не чудо, это фокус, а вот мать-одиночка, работающая на трех работах, чтобы прокормить четверых детей — вот это чудо. Вы, люди, часто забываете, что сила скрыта в вас самих.

Один законник с портфелем в руках награбит больше, чем сто невежд с автоматами.

(Законник с портфелем в руках загребет больше, чем тысяча вооруженных налётчиков в масках.)
(Адвокат может при помощи своей папки украсть больше денег, чем тысяча бандитов с пистолетами и в масках.)

Я никогда не вру людям, которых называю друзьями.

Я не из тех людей, что разбрасываются своей дружбой и отдают её тем, кто не ценит этого.

Предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят собственного предательства, а значит, будут всегда опасны – и предадут ещё.

Есть вещи, которые приходится делать — их делаешь, но о них никогда не говоришь. Их не пытаешься оправдать. Им нет оправданий. Их просто делаешь, и все. И забываешь.

Дон Корлеоне не сердился. Он давно понял, что общество часто наносит обиды, которые надо уметь стерпеть, потому что в этом мире беднейший из беднейших способен однажды открыть глаза и отомстить сильнейшему из сильнейших.

(Общество то и дело готово оскорбить тебя, и надо мириться с этим, уповая лишь на то, что в свой час настанет пора посчитаться с каждым, пусть даже с самым могущественным из обидчиков.)

Дон Корлеоне убедил Лесса Галли достаточно веским доводом: приставил к его лбу пистолет и с предельной серьезностью пообещал, что пройдет минута, и на бумаге окажется либо подпись мистера Галли, либо его мозги.

Если я смогу умереть со словами «Замечательная штука — жизнь», — все остальное можно не принимать всерьез. Надо научиться, как отец, ставить на первое место свою Семью, свой дом, своих детей, свой маленький мир.

Я верю в дружбу и готов выразить дружеские чувства авансом.

От государства не ждали справедливости, за справедливостью шли к мафии. И мафия рождала собственных робин гудов.