Она красивая девушка, хороших правил и примерного поведения: никто не видел ее пьяной больше четырех раз в неделю.
Та же самая участь – участь забвения – постигла и его бедную мать и сестер. Вначале он сильно по ним тосковал и жаждал их видеть, но потом одна мысль о том, что в один прекрасный день они могут явиться к нему в своих грязных лохмотьях, выдать его своими поцелуями и столкнуть с высоты в прежнюю грязь и горькую нищету, – одна эта мысль приводила его в трепет. Кончилось тем, что и это воспоминание перестало смущать его душу.
Если тот, от кого исходят законы, не уважает их сам, как же он может требовать, чтобы их уважали другие?
Мимо них прошел принц Нищеты в развевающихся лохмотьях и поздоровался за руку с принцем Несметных Богатств.
Что ты знаешь об угнетениях и муках? Об этом знаю я, знает мой народ, но не ты.
Король так обращался к каждому сановнику, который утверждал, что смягченный королем закон (или любой другой закон, который король хотел смягчить) итак слишком мягок и не причиняет никому чрезмерных стеснений и мук.
Эдуард VI о теленке, который оказался для него теплом и поддержкой.
У него был вкрадчивый, льстивый язык и удивительная способность лгать, — а этими качествами легче всего морочить слепую привязанность.
Майлс Гендон говорит о своем брате Гью.
Вы забываете, сэр, что она низкого звания. Тауэр — темница для знатных.
— Вы хотите, чтобы на ночь они раздевались и спали без одежды, как звери?
— Без одежды? Разве у них по одному только платью?
— Ах, ваша милость, да на что же им больше? Ведь не два же у них тела у каждой.