Милиция? Милиция? Товарищ дежурный, распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами для поимки иностранного консультанта. Что? Заезжайте за мною, я с вами поеду... Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома... Как ваш адрес? Вы слушаете? Алло!... Безобразие!
Штаны коту не полагаются, мессир. Уж не прикажете ли Вы мне надеть и сапоги? Кот в сапогах бывает только в сказках, мессир. Но видели ли Вы когда-нибудь кого-нибудь на балу без галстука? Я не намерен оказаться в комическом положении и рисковать тем, что меня вытолкают в шею!
— Сим удостоверяю, что предъявитель сего, Николай Иванович, провел упомянутою ночь на балу у сатаны, будучи привлечен туда в качестве перевозочного средства... поставь, Гелла, скобку! В скобке пиши «боров». Подпись — Бегемот.
— А число? — пискнул Николай Иванович.
— Чисел не ставим, с числом бумага станет недействительной, — отозвался кот, подмахнул бумагу, откуда-то добыл печать, по всем правилам подышал на нее, оттиснул на бумаге слово «уплочено» и вручил бумагу Николаю Ивановичу.
Все кончено, − слабым голосом сказал кот и томно раскинулся в кровавой луже, − отойдите от меня на секунду, дайте мне попрощаться с землей. О мой друг Азазелло! − простонал кот, истекая кровью, − где ты? − кот завел угасающие глаза по направлению к двери в столовую, − ты не пришел ко мне на помощь в момент неравного боя. Ты покинул бедного Бегемота, променяв его на стакан − правда, очень хорошего − коньяку! Ну что же, пусть моя смерть ляжет на твою совесть, а я завещаю тебе мой браунинг…
Глава 27. Конец квартиры №50
Взять бы этого Канта, да за такие доказательства года на три в Соловки!
Азазелло просил не беспокоиться, уверял, что он видел не только голых женщин, но даже женщин с начисто содранной кожей.
Я побежал в кладовку, спас сёмгу. Я побежал в кухню, спас халат.
— Между прочим, этот, — тут Фагот указал на Бенгальского, — мне надоел. Суется все время, куда его не спрашивают, ложными замечаниями портит сеанс! Что бы нам такое с ним сделать?
— Голову ему оторвать! — сказал кто-то сурово на галерке.
— Как вы говорите? Ась? — тотчас отозвался на это безобразное предложение Фагот, — голову оторвать? Это идея! Бегемот! — закричал он коту, — делай! Эйн, цвей, дрей!
И произошла невиданная вещь. Шерсть на черном коте встала дыбом, и он раздирающе мяукнул. Затем сжался в комок и, как пантера, махнул прямо на грудь Бенгальскому, а оттуда перескочил на голову. Урча, пухлыми лапами кот вцепился в жидкую шевелюру конферансье и, дико взвыв, в два поворота сорвал эту голову с полной шеи.
Иллюстрация: Г. Калиновский, (2002 год).
— Ай-яй-яй! — Воскликнул артист, — да неужели ж они думали, что это настоящие бумажки? Я не допускаю мысли, чтобы они это сделали сознательно.
Буфетчик как-то криво и тоскливо оглянулся, но ничего не сказал.
— Неужели мошенники? — Тревожно спросил у гостя маг, — неужели среди Москвичей есть мошенники?
Разрешите мне, мэтр, <...> свистнуть перед скачкой на прощанье.