Милорад Павич. Пейзаж, нарисованный чаем

Мы разного безумия люди.

Человек, чье сердце полно молчания, совсем не таков, как тот, чье сердце полно тишины.

Лил дождь, стояла тоскливая пора, когда женщины из одного сна уходят в другой, чтобы там кого-то убить.

Когда жизнь переворачивается с ног на голову, пропасть под ногами не становится небом.

То, что в октябре кажется мартом, на самом деле январь.

Подобно тому, как существуют талантливые и неталантливые писатели, существуют точно так же и читатели одаренные и бездарные.

Люди живут в своих мыслях, словно личинки. Только некоторые развиваются в бабочек и покидают кокон.

Когда мы стоим, то стоим ли мы, или лишь пропускаем собственные шаги, которые отмеряют и сокращают наш путь?

Те, кто любил тебя до твоего успеха, после успеха тебя любить не будут. Славы и успеха люди не прощают.

Дорога, как и все дороги, думала за них, прежде чем они успели на неё ступить.

Всё моё поколение — одиночки, мы глухи друг к другу, словно птица нырок; занятые своим делом, ничего не слышим вокруг; укрывшись в спокойных браках, грезим о той единственной, присужденные к одинокой тарелке и обеду в безмолвии; мы видели города, а не людей в них.

Кругом одно горе, и все мы в нем точно рыба в воде.

Не тот прав, кто знает истину, а тот, кто свою ложь считает за правду.

Счастливчики те, кто любил хоть однажды. Хотя бы книгу, если уж не собаку или кошку, хотя бы писателя, если уж не свою жену.

Критики похожи на студентов-медиков: они всегда считают, что писатель страдает той самой болезнью, которую они в данное время изучают.
Писатель же всегда болеет одной болезнью: болезнью крестословицы. Скрещивать слова. Умножать их на два. Что такое, по сути дела, книга, как не собрание хорошо скрещенных слов?

Настоящее — это остановившаяся часть времени. Жизнь существует лишь в настоящем, где оно стоит. Хочешь доказательств? Пожалуйста: моё настоящее не может быть ничьим будущим.