Странно ощущать, что жизнь твоя вдруг полностью меняется: сидишь, ничего особенного не делаешь и чувствуешь, как всё переворачивается вверх дном.
Сексуальное влечение у людей, которые любят друг друга, — это одно; сексуальность у тех, кто не любит, — это другое. Когда человек не может слиться с другим, ему остаются страдания и жестокость.
Если у мужчины нет пороков, думала она, очень трудно угадать, что доставит ему удовольствие.
... хоть на больничной койке, хоть на смертном одре — человек вынужден постоянно ломать комедию.
Сам я не был счастлив, но счастье ценил высоко и всё ещё мечтал о нём.
До чего же все-таки женщины любвеобильны, они даже на службе стремятся установить сердечные отношения, им трудно существовать в мире, лишенном эмоций, они в нем чахнут. В этом их слабость и причина многих неприятностей, недаром психологические странички «Мари-Клер» постоянно твердят об одном и том же: необходимо четко разграничивать работу и эмоции; только женщинам это плохо удается, о чем с не меньшим постоянством свидетельствуют документальные страницы того же журнала.
Неправильно думать, будто каждый человек уникален и неповторим; я, например, не видел в себе никаких следов этой самой уникальности. Люди в большинстве случаев напрасно придают такое значение индивидуальным судьбам и характерам. Утверждение, что человеческая личность уникальна, не что иное как возвышенный вздор. О своей жизни помнишь немногим более, чем о некогда прочитанном романе, пишет где-то Шопенгауэр. Так оно и есть: немногим более.