Если очень долго думать, то в голове обязательно появится хорошая идея. О! Появилась! Пойду-ка я поем!
— О чём книжка?
— Ну так, про жизнь... Мысли всякие...
— Нравится?
— Нет!
— А зачем читаешь?
— Чтобы от своих спрятаться.
— Сколько времени?
— Ровно 22:22.
— А сейчас?
— Ого! Две минуты третьего! А тебе зачем?
— Просто... поговорить с тобой.
— А что ты делаешь?
— Я работаю, с людьми общаюсь.
— Какие люди? Здесь ведь только провода.
— Ну да. Вроде бы никого нет, но через эти провода они как бы здесь.
— Значит они не настоящие?
— Зато за ними не надо мыть туалеты и от них нет шерсти.
— Зато они не мурлыкают и их нельзя погладить.
— Такое ощущение, что самого главного я не догоняю.
— Это нормально, просто ты стал взрослым.
— И что, всё? Больше ничего не будет?
— Нет. Но можно попробовать выпрыгнуть в окно.
— А что, если я уже умер?
— Это как?
— Ну так, что меня уже нет, и нет того, что вокруг меня.
— А я?
— И тебя тоже нет.
Почему все дни и часы — это очень быстро, а осень, она такая долгая, как будто никогда не кончается.
Я люблю тебя, Кот, за то, что ты живешь в своем недосягаемом мире, по своим загадочным правилами и к твоему миру так хочется прикоснуться.
А знаешь, за что я тебя ненавижу? За то же самое.
— Я знаю, что вещи так устроены, что ты в них видишь только то, что ты хочешь видеть.
— А откуда берется та дрянь, которую не хочешь видеть?
Да ну вас, с вашим грубым реализмом.
— Заметил, что осенью время воспринимается совершенно иначе?
— Это как?
— Его как будто срывает и оно валится мимо тебя как... как старая штукатурка.
— Ну да. Самое главное — не словить в лобешник.
— Знаешь, Кот... в жизни реально много моментов, ради которых стоит жить.
— Но между этими моментами хочется подохнуть несколько раз подряд.
— Кот, а ты когда-нибудь летал во сне?
— Нет. Но мне во сне очень нравится ходить на задних лапах.
— Спишь?
— Нет.
— А чего глаза закрыл?
— Борюсь против внешнего несовершенства окружающей действительности.
— Получается?
— Нет.
— Этот ***ский дождь звучит как... тотальное одиночество.
— Да? А мне напоминает звук, когда все программы в телевизоре заканчиваются.
— Я про это же. И еще, когда... сильно ладонями уши закрываешь.
То, что я могу торчать от бессмысленных занятий, — ещё не признак дурости.