– Ха! Ты посмотри, какое я письмо получил!
Демиург Мазукта протянул демиургу Шамбамбукли распечатанный конверт.
– Какой-то придурок спрашивает, в чём смысл жизни!
– А что тут смешного? – удивился Шамбамбукли.
– Ну как же! Ты вслушайся, вопрос-то какой: в чём смысл жизни? Нет, каково?
– А в чём он, смысл-то?
Мазукта поперхнулся.
– Повтори, что ты сказал?
– Я говорю, а в чём он, этот смысл?
Мазукта разочарованно вздохнул.
– Мда… Ты бы ещё спросил, с какой скоростью течёт время. Или сколько весит масса.
– Не понимаю…
– А тут и понимать нечего! Смысл есть производная от жизни. Только для неё существуют такие понятия, как «польза» или «вред». А соответственно, и «смысл». Потому что смысл равняется сумме пользы и вреда, делённой на жизнь. Ясно теперь?
– Хм… Угу. Конечно. Да. Ты прав. Очень смешная шутка.
— Ты сам посмотри! Сколько я всего для людей сделал! Горы им воздвиг — раз! Степи расстелил — два! Леса насадил — три! А каких животных наплодил! И всё — ради их удовольствия.
— А людей зачем сотворил?
— Людей — для собственного удовольствия. Но все остальное — для них.
— Ты мне ничего не объяснил!
— Я тебе всё объяснил.
— А я ничего не понял!
— Это другое дело.
Вот ты — композитор, верно? Как бы ты отнёсся к предложению исполнить сложную симфонию на одних белых клавишах, не трогая чёрных?
— Мне их просто было жаль. Я хотел подарить им надежду.
— И подарил. Опасная это штука, знаешь ли, пустая надежда.
— А другой не было...
— Ну-ка, давай, вспомни определение всемогущества!
— Нуу... это когда...
— Определения не начинаются со слов «ну, это когда»...
— Хорошо. Всемогущество — это способность творить всё, что угодно. Так?
— Вот именно... Ключевое слово — «угодно». Угодно тебе сотворить камень — творишь камень. Не угодно его поднимать — не поднимаешь. Это и есть настоящее всемогущество.
— Только, когда будешь наставлять своих человеков, попомни мои слова. Заповеди должны быть четкими, ясными, не допускающими никаких двояких толкований и простыми в исполнении...
— Я не собираюсь давать никому никаких заповедей...
— То есть как?
— Ну... так. Если человечество само не в состоянии разобраться, что можно делать, а чего нельзя — то кому оно нужно, такое человечество?
Да потому что людям ничьи советы свыше нафиг не нужны! Они все-равно истолкуют любые слова так, как им больше понравится. Или каким-нибудь совсем дурацким образом. Лишь бы только не выполнять инструкции.
— Знать-то я, конечно, знаю, — сдержанно кивнул Шамбамбукли. — Но мои знания носят чисто прикладной характер. То есть, я в курсе, что надо делать и как, чтобы всё заработало. На практике. А вдруг я всё делаю наоборот? И надо совсем иначе? Вот мне и интересно: что по этому поводу говорит теория?
Мазукта растерянно почесал в затылке.
— Теория..? Да чёрт её знает!
— Тогда, может, его и спросим? — предложил Шамбамбукли.
— Кого, чёрта? — Мазукта скептически поджал губы. — Не думаю, что это хорошая идея. Чертей много. И у каждого своя теория.
— Когда создаешь новый мир, — произнес демиург Мазукта, вальяжно развалясь в кресле, — не оставляй в нём никаких недоделок. В частности, обязательно ликвидируй все нестабильные элементы, иначе рано или поздно мир будет уничтожен цепной реакцией.
— А, знаю, — кивнул демиург Шамбамбукли. — Цепная реакция — это когда расщепляется ядро урана.
— Неверно, — строго нахмурился Мазукта. — Цепная реакция — это когда одна страна первой расщепляет ядро урана, и сразу остальным тоже хочется.
Людей легче уничтожить, чем переубедить. Они никогда тебе не поверят — во всяком случае, до тех пор, пока у них есть возможность верить во что-то другое, неважно во что. Даже в самую распоследнюю ересь.
- 1
- 2