Сергей Жадан - цитаты автора
Сергей Викторович Жадан (род.
23 августа 1974, Старобельск, Ворошиловградская область) — украинский поэт, прозаик и эссеист, переводчик, а также певец и музыкант, участник украинских рок-групп «Жадан і Собаки» и «Линия Маннергейма». Автор романов «Депеш Мод», «Ворошиловград», «Месопотамия», «Интернат», поэтических сборников «Цитатник», «Эфиопия», «Жизнь Марии», «Тамплиеры», «Антенна».
Зачем ехать туда, где тебя никто не ждет? Зачем убегать от тех, кто любит тебя? Если ты сам не можешь постоять за себя и своих близких, что дает тебе право сетовать на судьбу? Пытался ли ты что-то сделать, прежде чем сдался и опустил руки? Как ты посмотришь в глаза тем, кто шел перед тобой и кто теперь на тебя надеется? Что ты ответишь на вопрос тех, кто ступает по твоим следам? Ведь жизнь происходит с тобой каждый день. И любовь оправдывает все ошибки и попытки.
Люди часто не доверяют друг другу по непонятным причинам, они просто отворачиваются друг от друга в самый нужный момент и спокойно засыпают, чтобы в цветной темноте смотреть свои кошмары.
Доверие же заставляет тебя отказаться от индивидуального просмотра снов, доверие, вообще, вещь коварная, она открывает тебя, как порножурнал, на самой неподходящей странице, попробуй теперь объясни, что и как ты имел в виду.
В таких случаях доверие становится обременительным, и ближние твои удаляют тебя из своей жизни, словно швы от хирургических вмешательств.
Внимательно следи за волнами – одна из них твоя.
Чем примечательны все истории о любви? Возможно, тем, что когда человек по-настоящему влюблен, ничья помощь ему не нужна. Ему совершенно не нужны благоприятные условия, ему все равно, как складываются обстоятельства, как развиваются события, благосклонны ли к нему святые, благоприятно ли расположены звезды и планеты, влюбленного человека переполняет страсть, он руководствуется исключительно своим внутренним безумием,
его ведут вперед его сердце, его душа, его внутренние органы, они не дают ему покоя, не дают отдыха, изматывая ежедневной неутолимой жаждой — глубокой, как артезианская скважина, черной, как сырая нефть,
сладкой, как смерть во сне в пять утра в старом фольксвагене на польско-немецкой границе.
Наши с тобой маршруты, места, где мы были, случайные остановки сложились уже в большой путеводитель, уже столько времени мы боремся сами с собой, наносим друг другу удары острыми предметами и прижимаем друг к другу свежие раны, чтобы кровь наша могла смешаться и проникнуть из артерии в артерию, а когда кровь сворачивается, как уличная торговля под вечер, мы внезапно обо всем этом забываем, забываем о своей крови и следах своей любви и о том, что всему этому можно найти объяснение, но оказывается, что объяснение никому не нужно, ни тебе, ни мне, поэтому завтра ты снова станешь отбиваться от меня и бросать мне в сердце вилки и кухонные ножи, будешь отсюда сбегать, как будто я тебя держу, а я буду сидеть среди твоих вещей и долго их перебирать, стараясь отыскать на каждой следы твоей любви.
… возвращаться в места, в которых ты рос, почти то же самое, что возвращаться в крематорий, в котором тебя один раз уже сожгли.
Вся твоя жизнь — это борьба с системой. Причем ты с ней борешься, а она на тебя даже внимания не обращает. Она, как только ты останавливаешь ее на улице и начинаешь выдавать прямо в глаза все, что думаешь, демонстративно поворачивается к случайному прохожему и спрашивает, который час, гася весь твой пафос и оставляя тебя наедине с твоими протестными настроениями.
— Да, я понимаю. Скажите, чем я могу ему помочь?
— Помочь? — доктор посмотрел на меня с интересом. — Молитесь за него.
— Я не умею. Лучше я куплю ему апельсины.
Именно радость коллективного труда помогает тебе выбраться из очередной депрессии, и, выбравшись, ты глядишь из окна офиса на осенние деревья, на их вертикальные, глубоко прорисованные линии и вдруг понимаешь, что снова пришла осень, и все медленнее прогревается воздух, и деревья стоят такие строгие и аскетичные; ты глядишь на все это и меланхолически размышляешь, что в таком офисе хорошо работается, такой осенью хорошо думается и на этих деревьях хорошо повеситься.