Воскресенье – бледная, больная тень энергичной субботы. Воскресенье – день вынужденного отдыха для людей, вовсе к тому не склонных.
– Вообще-то я обычно не целуюсь с курильщиками, – заявила принцесса. – Целоваться с курящим все равно, что лизать пепельницу.
– Я слыхал об этом. А еще говорят, что целоваться с самодовольными и капризными девицами все равно, что лизать задницу мангуста.
Внутри каждого «здравствуй» прячется свое «прощай».
Везения и невезения в мире всегда поровну. Если одному человеку чертовски везет, то другому достанется порция невезения первого.
— Да, я знаю. В тюрьме он курит «Кэмел». Он сказал, что когда сидишь взаперти, выкурить сигарету — это как пообщаться с другом.
— Ну тогда у них выходит очень тоскливая дружба, потому что Бернард не курит.
Я чую в хижине запахло гарью, а выходы обозначены нечетко.
Законы как пуговицы — в важный момент их нужно просто расстегнуть.
Природа стерла цитаты и таблицу умножения, оставив лишь вид — панораму, которая скорее пустая рама, нежели панно.
Если верить позитивистам, самое вдохновляющее в яичнице-глазунье то, что, как ее ни приготовишь, она все равно будет подмигивать тебе веселым желтым глазком. Если верить экзистенциалистам, самое безнадежное в яичнице то, что ее нельзя приготовить, не разбив яиц. По мнению же бунтарей, лучший завтрак – это пшеничные хлопья с пивом, и какая разница, что было раньше – курица или яйцо.
И почему любовь обязана к чему-то вести? Она ведь не тропинка в лесу. Она – это сам лес. Дремучий сказочный лес, где танцуют феи, где на ветвях дремлют старые, похотливые питоны. Мы все, кроме самых черствых, ни на что не годных сухарей, хотим попасть в этот лес; нас очаровывают его тайны. Но, оказавшись там, мы первым делом вызываем лесорубов и бульдозеры, чтобы превратить его в опрятный ресторан или автостоянку.
Теперь текила – любимый напиток бунтарей, но это вовсе не означает, что к ним она относится лучше, чем ко всем остальным. На самом деле в судьбе очень многих бунтарей текила сыграла такую же предательскую роль, как взвинченные нервы и неудовлетворенные жены. Текила – скорпионий мед, ядовитая роса бесплодных земель, дух ацтеков, кактусовое молоко; текила – маслянистая и горячая, точно жидкое солнце; текила – старый похотливый божок, совокупляющийся с душами умирающих девственниц; поджигатель в доме эстета; текила – мертвая вода колдовства, сколько же бед и огорчений приносят твои быстрые, как ртуть, своенравные капли!
Господи, – мелькнуло в голове Ли-Шери, – и как это только мужчины, эти глупые олухи, эти куски жвачки, прилипшие к нашим балетным туфелькам, доставляют нам столько удовольствия? Особенно этот. Безумный террорист.
Интересно, лишится ли она королевских привилегий, если нанесет татуировку под свой королевский эпидермис? Она знала, что людям с татуировками не суждено обрести вечный покой на ортодоксальных еврейских кладбищах. Там даже не разрешалось хоронить женщин с проколотыми ушами. Довольно странный запрет на увечья для нации, которая придумала обрезать кожу с пиписки.
- 1
- 2
- цитаты /
- цитаты из книг /
- Том Роббинс — цитаты из книг автора