Тони Парсонс. Муж и жена

С тринадцати до восемнадцати лет женщина подобна Африке — девственной территории. С восемнадцати до тридцати — Азии. Она так же горяча и экзотична. От тридцати до сорока пяти она подобна Америке: уже вся исследована, но еще полна богатых ресурсов. С сорока пяти до пятидесяти пяти её можно сравнить с Европой; немного устала, чуть выдохлась, но все еще обладает множеством достопримечательностей. Ну а с пятидесяти пяти и дальше — она как Австралия. Все знают, что она где-то внизу, но мало кто захочет отправиться туда.

Так оно обычно и случается. Обещаешь любить друг друга вечно. И сам веришь в это. Не планируешь спать ни с кем другим в жизни. Потом время подтачивает любовь, как волны прилива подтачивают прибрежные скалы. И в конце концов твои чувства — её чувства — уже стали не теми, чем были когда то. Как свет в тёмную комнату, впускаешь в свою жизнь других людей, а потом уже не можешь их выпроводить. После того как уже впустил. Что же тут поделаешь?

Я понимал, что не обручальное кольцо делает ее моей женой, и не свидетельство о браке, которое нам выдали в той священной комнате, и даже не клятвы верности, которые мы оба дали друг другу. Моей женой ее делало то, что она всегда была на моей стороне, что она всегда поддерживала меня своей любовью и заботой, и так будет всегда.

Если хочешь гарантий, детка, то купи тостер.

Телевидение — хорошая любовница, но плохая жена.

Быть приёмным родителем — неблагодарная работа. Они никогда не бывают в выигрыше.

Приёмные родители — те, которые стараются сделать всё возможное, — хотят добиться симпатии приёмных детей. Биологические родители в этом не нуждаются. Потому что знают: их и так любят.

Родителям нужно сделать что-то уж очень скверное, чтобы поколебать любовь своего ребёнка. С приёмными родителями всё по другому. Их так не любят.