Уинстон Черчилль — цитаты из книг автора

Когда одолевают напасти, не следует забывать что они, быть может уберегают нас от чего-то похуже, какая нибудь чудовищная ошибка порой приносит вам больше благ, чем самое разумное, по мнению многих решение.

Одно дело видеть путь, лежащий впереди, а другое — быть в состоянии вступить на него. Но лучше иметь честолюбивый план, чем не иметь вообще никакого.

В военное время правда является такой драгоценностью, что ее всегда должен охранять целый отряд лжи.

Лучшая дружба та, которая начинается с недоразумений.

Они уничтожили наше оружие, но это оружие так или иначе устарело бы еще до начала следующей войны. В этой войне будет применено совершенно новое оружие, и та армия, которая в наименьшей степени будет скована устаревшим вооружением, будет будет обладать огромным преимуществом.

Ошибки, которые делались в течение нескольких лет, не могут быть исправлены за несколько часов.

Жизнь штука целостная, и удача тоже; ни та, ни другая на части не разбирается.

Установлено, что народы, считающие, что на карту поставлено их существование, не остановятся перед применением любых средств ради своего спасения.

Я это пишу вовсе не для того, чтобы как-то оправдаться. Я должен был все это знать. Мои советники должны были знать, они обязаны были информировать меня, а я должен был спрашивать у них. Я не спрашивал об этом, хотя и задавал тысячи других вопросов, потому что мысль о том, что Сингапур может не иметь обороны с суши, просто не приходила мне в голову, как, скажем, не могла прийти в голову мысль о возможности спуска на воду линкора без днища.

Терпение — девиз всех, кому приходится иметь дело с Кремлем.

Война начала вступать в свои права потенциального истребителя рода человеческого лишь на заре двадцатого столетия христианской эры. Объединение человечества в крупные государства и империи и пробуждение у народов коллективного самосознания позволили планировать и осуществлять кровопролитие в таких масштабах и с таким упорством, о которых раньше не имели даже представления. Все благороднейшие качества отдельных личностей были собраны воедино ради усиления разрушительной мощи массы. Надежные финансы, возможности, предоставляемые всемирным кредитом и торговлей, накопление крупных резервов капитала — все это позволяло на длительные периоды переключать энергию целых народов на дело разрушения.

По окончании мировой войны 1914 года почти все были глубоко убеждены и надеялись, что на всем свете воцарится мир. Это сокровенное чаяние всех народов легко можно было осуществить, твердо отстаивая справедливые убеждения и проявляя необходимый здравый смысл и благоразумие.

На Вашингтонской конференции 1921 года Соединенные Штаты внесли далеко идущие предложения по морскому разоружению, и английское и американское правительства рьяно начали топить свои линкоры и разрушать свои военные базы. Все это делалось на основе довольно странной логики, согласно которой аморально разоружать побежденных, если и победители в свою очередь не лишат себя оружия.

Немцы совершили под гитлеровским владычеством, на которое они сами позволили себя обречь, такие преступления, которые во всей истории человечества не имеют себе равных по масштабам и злобности.

Печать явилась средством объединения и взаимного возбуждения.

Человечество никогда ранее не находилось в подобном положении. Не достигнув заметных успехов в моральном совершенствовании и не обретя более мудрого руководства, оно впервые получило в руки орудия, могущие послужить ему вернейшим средством самоистребления.