Валентин Катаев. Алмазный мой венец

5 цитат

Оба произведения Валентина Петровича Катаева (1897-1986), вошедшие в эту книгу, считаются центральными текстами позднего, "мовистского" периода его творчества.

"Алмазный мой венец" (1978) — это череда воспоминаний о главных литературных персонажах ушедшей эпохи. Королевич — Сергей Есенин, птицелов — Эдуард Багрицкий, ключик — Юрий Олеша, синеглазый — Михаил Булгаков, мулат — Борис Пастернак, штабс-капитан — Михаил Зощенко… "Процесс расшифровывания катаевских "крестословиц" … представлял собой чудесное и увлекательное вознаграждение за те неизбежные трудности, которые с этим процессом были сопряжены" (Олег Лекманов и Мария Котова). Оценки романа критикой и читателями были полярными — от восторженных до оскорбительных. Но любые оценки автор мог считать благом, поскольку о повести "Уже написан Вертер" (1980), в которой Катаев "в неверном свете представляет роль ВЧК как инструмента партии в борьбе против контрреволюции", просто было запрещено упоминать в советской печати. К счастью, до снятия этого запрета писатель успел дожить.
Сопроводительная статья Александра Нилина
Александр Павлович Нилин (род. 1940) — прозаик, журналист, спортивный обозреватель. Окончил журфак МГУ и Высшие курсы сценаристов и режиссеров при Госкино СССР. Автор книг "Зимняя дача", "Станция Переделкино: поверх заборов", "Спортивный интерес", "Красная машина", "Стрельцов: человек без локтей" и др. В настоящее время живет и работает в Москве и Переделкине.

— Скажите, каким образом у вас получается такой на редкость вкусный чай? Откройте ваш секрет.
— Нет никакого секрета. Просто не надо быть скупердяем и не экономить на заварке. Заваривайте много чая, и ваши гости всегда будут в восторге.

Писатели восемнадцатого века — да и семнадцатого — были в основном повествователи. Девятнадцатый век украсил голые ветки повествования цветными изображениями.
Наш век — победа изображения над повествованием. Изображение присвоили себе таланты и гении, оставив повествование остальным.

Поэзия – дочь воображения. А может быть, наоборот: воображение – дочь поэзии. Для меня, хотя и не признанного, но все же поэта, поэзией прежде всего было ее словесное выражение, то есть стихи. О, как много чужих стихов накопилось в моей памяти за всю мою долгую жизнь! Как я их любил! Это было похоже на то, что, как бы не имея собственных детей, я лелеял чужих.

Только что я прочел в черновых записях Достоевского: «Что такое время? Время не существует, время есть цифры, время есть отношения бытия к небытию»… Я знал это уже до того, как прочел у Достоевского. Но каково? Более чем за сто лет до моей догадки о несуществовании времени! Может быть, отсюда моя литературная «раскованность», позволяющая так свободно обращаться с пространством.

Нет вашей любимой цитаты из "Валентин Катаев. Алмазный мой венец"?