Хорошая, добротная ложь сродни каменной стене: если кирпичики аккуратно и точно прилажены друг к другу, она становится монолитом.
— Воски Достей? — переспросил я. — Тот, кто писал уйму депрессивных романов про самокопание? У кого герой все спрашивал себя, человек он или тварь дрожащая?
— Да, брось, это большая литература! — возразил Гольго. — Просто нужно уметь ее выносить.
— В твоем подвале живет чудище?
— В любом подвале живет чудище.
— Гм… ну надо же. И куда же мы пойдем?
— В подвал.
— В замке есть подвал?
— Конечно, — отозвался Гомунколосс. — В любом страшном замке есть подвал.
Со временем шок преобразится во вдохновение. Ты почувствуешь потребность потягаться с этим совершенством.
Говорят, жизнь коротка.
Не знаю, бывает по-разному. Одна короткая, другая длинная, третья так, серединка на половинку.
У меня их было еще целых тринадцать с половиной.
Последние слова умирающего… и он жаждет поведать тебе кое-что сенсационное! Запомни этот прием! После такого никто книгу не бросит! Никто!
На чужбине мы всегда ведём себя сдержанно, среди прочего потому, что в чужие края едешь не затем, чтобы общаться с себе подобным.
Жизнь слишком коротка, чтобы доверить её воле случая.
Каждый медведь должен иметь свои секреты, темные пятна так сказать, это делает его фигуру куда более таинственной и значительной.
— Учение, — выкрикивал профессор Филинчик в класс со своей кафедры, при этом выпучивая глаза так, что они становились размером с чайные блюдца, — учение — тьма!
Это было основное положение идеетской филофизики, предмета, изучаемого только в Ночной школе в Темных горах.
Профессор Филинчик говорил подобные вещи нередко, естественно, чтобы сбить нас, желторотиков, с толку. В этих мнимо бессмысленных высказываниях и заключалась основа методики его обучения: прежде чем ученики придут к выводу, что все это вздор и бессмыслица, им придется напрячь мозги и как следует ими пораскинуть. А это именно то, чего профессор желал больше всего: мы должны были научиться думать, и притом во всех возможных направлениях.
Вольцотан Смейк, как обычно, сидел в шезлонге и занимался бизнесом. Помощники, помощники помощников и ассистенты помощников тех помощников, а именно пещерный тролль, несколько десятков зельцев и других подданных вились вокруг него, словно стая мух, подсовывая письма, бумаги на подпись, газетные статьи и биржевые сводки. Подобную картину я наблюдал изо дня в день, но старался не думать о том, чем он там занимается.
- 1
- 2
- цитаты /
- цитаты из книг /
- Вальтер Моэрс — цитаты из книг автора