Виталий Константинович Филюшин. Пароль: я – Грех

Вас ожидают, пожалуйста, проходите. Чай, кофе? Эх, эти женщины, не знают, что делают. Знала бы эта простачка, что рядом со мной величайший халявщик. Цыган улыбнулся девушке, сверкнув золотыми зубами: — Мне кофе с коньяком, без сахара, а моему братану — он кивнул в мою сторону — чай с лайм-м... моном.

Цыгана передёрнуло, он сглотнул. — Братан, ты не прав, это уже не бабульки, это бабло! Много бабла! Это э-э-э бабловое бабло! Я тут прикинул свою доляху, и у меня в мозге нестыковочка выходит. Двадцать процентов от ста тысяч евро — это чё будет в рублях?

— Уж лучше бы ты, Грех, вспомнил, чё да как... В Тюмени мы потусили, ты потанцевал... Чёт я с тобой по душам там трепаться стал, ну и ляпнул, чё с младенчества в Ленинград... он Петербург щас... хотел попасть, посмотреть белые ночи и...
Я почувствовал, как меня пробрал нервный озноб. — И что? Мы пустились вчетвером на такси в Питер с факелами?
Цыган поджав губы, помотал головой. — Про факела забудь, не путай меня!..

Ольга присела на табуретку. Закинула ногу на ногу, аккуратно, с акцентом, поправила сползший со стройной коленки подол халата.

Боже, какой ужасный вечер. Клиент — сплошное жмодьё! Вон тот с усиками, да и этот в костюмчике — на каждом по килограмму золота, а чаевых — на чай и хватит.

Взвесив перспективы сопротивления, решил принять навязанное приглашение.

Я сел на стул. — А если там не деньги, а бомба? Цыган скривил лицо. — Прям уж, вот этот подонок — фраерок взял и бабахнул нас из-за каких-то ста штук... евро...

... Наберут эту молодёжь! Всё экономили бы! Какие из них каталы? Чуть что: «Андрей, лоху прёт, пора окучивать». Имел бы процент — другое дело... Ну что выдвигаешь карты одна над другой, будто там свершится чудо и придёт Флеш — Стрит! У тебя две пары, и они не пляшут против моего Каре!

Цыган махнул рукой. — ... Лёха — цыган, как камень, куда упал там и остался — не сдвинуть!

Я указал в сторону противоположной стены. Цыган с безумным видом смотрел в направлении моего пальца. — Грех, там нет дивана! Там стол...

Бесстрастное лицо стража, словно маска, было лишено эмоций, лишь пронзительный взгляд кипел энергией, заставляя внутренне напрячься.

— Ты что, Лёх? Разувайся и пойдём!
Друг замялся. — Давай лучше на улице потусуюсь. Ты не подумай, чё дрейфлю! У меня на правой ноге — левый носок... Стрёмно будет!
Я тяжело вздохнул. — То есть тебя смущает, что твоя правая нога в левом носке? Я правильно понял? Ну тогда поменяй их нафиг местами!
Друг слегка закосил глазами. — Грех, чё-то я не допёр... Как я поменяю местами правую ногу и левый носок?