Яна Жемойтелите. Хороша была Танюша

То самое, о чём говорила мама: что когда оно произойдёт, то про всё остальное и думать забудешь. Потому что сразу будет понятно, что это — оно.

А со смертью я давно примирился. Рано или поздно, надеюсь, ещё не слишком скоро, меня сорвёт с ветки и унесёт, как старую листву. Когда я смотрю на деревья, становится совсем не страшно.

Танюшка сама понимала, что не стоит ей жаловаться, что живёт она благополучнее многих, и всё же вовсе не так, как жизнь сулила её в самом начале. Который год подряд обыденное, в общем-то, серое как дождь существование. Ну а что должно было состояться для неё по-настоящему, она и сама не могла объяснить. Что-то вокруг, конечно, происходило, но вот именно что ничего особенного. Как всегда.

Танюшка давно поняла, что родина выживает благодаря усилиям таких незаметных людей, как мама, которые умеют радоваться уже тому, что новый день наступил, и ничего большего давно не ждут.

Больше всего на свете она не любила ждать. Даже самую малость. Потому что вот так сидишь себе, ждёшь неизвестно сколько, а тем временем где-то рядом успевает что-то случиться без тебя. Может быть, что-то совсем незначительное, но ведь из таких мелочей и ткётся жизнь, собирается по капелькам, чтобы однажды хлынуть потоком.

Разве в юности кто соображает чего? Да ничего не соображает, когда одна любовь на уме. А когда она кончается, вот тут и разум приходит.

... а в России люди не имеют к стране почти никакого отношения, потому что страна — это очень большая абстракция, ... потому что так было всегда, что страна вроде бы в целом великая, а люди в ней болтаются сами по себе, кто как может, маленькие люди в большой стране.