Запасы бесстыдства в любом человеке огромны, сколько ни копай — до дна так и не доберешься.
Кондуктора, я заметил, часто ведут себя в транспорте так, будто находятся в своих владениях. «В моём троллейбусе так никто не ездит», — говорят они гордо. «В моём... у меня... я вам говорю...»
Как люди хотят обладать чем-либо. Как хочется владеть хотя бы троллейбусом.
Можно спорить с тем, кто ищет истину, с тем, кто хочет утвердиться в своем мнении, спорить бесполезно.
Мужчины думают, что женщин интересует секс. А женщин интересуют мужчины. Всё остальное из шалости или от жалости. Женщины думают, что мужчин интересуют женщины. А мужчин интересует секс. Всё иное по случайности или в припадке лёгкого заблуждения, которое, впрочем, может продлиться целую жизнь. На этом межполовые различия заканчиваются.
Я тут стал вот что понимать: аристократия – это никакая не голубая кровь, нет. Это просто люди хорошо ели из поколения в поколение, им собирали дворовые девки ягоды, им стелили постель и мыли их в бане, а потом расчёсывали волосы гребнем. И они отмылись и расчесались до такой степени, что стали аристократией. Теперь мы вывозились в грязи, зато эти – верхом, они откормлены, они умыты – и они… хорошо, пусть не они, но их дети – тоже станут аристократией.
Всё вокруг стало замечательным; и это «всё» иногда словно раскачивалось, а иногда замирало, чтобы им насладились. Мы наслаждались. Ничего не могло коснуться настолько, чтобы вызвать какую-либо иную реакцию, кроме хорошего и легкого смеха.
Я потерял спички. Коробок потерял, говорю.
Потерял ощущение бренности, гибельности бытия.
Наглый, слово сорняк, стою на мокром ветру.
Счастье, как ты велико. Куда мне спрятать тебя?
Нет ощущенья холода, слякоти.
Пелена ветра, тумана и снега не настигает меня.
Что-то крошится в ладонях. Кажется, это зима:
Бесится, но не слышно, будто в немом кино.
Не принимаю к сердцу. Не научусь принимать.
Очень хочу принять, но сердце, как тот щенок,
Глупо сидит в углу, в лужице на полу.
То он полижет живот, то он почешет скулу.
Сердце, где ты и что ты? Ты что же, вовсе нигде?
Не знаю твое биенье, не чувствую тяжесть твою.
Господи, строгий Боже, как же ты не доглядел,
Что я стою, улыбаясь. Даже, что просто стою.
Нет ощущения времени. Теплый, безумный, живой,
Вижу сплошное счастье. Куда мне столько его.
Стыло, я знаю, стыло. Я знаю и не могу впустить в себя
Хоть на атом черную синеву –
Гарью пропахший вечер – город в грязном снегу-
Гибельность этого сердца – этого ветра звук.
Я не умею больше не миловать, не корить.
Что мне просить у Бога? Разве что, прикурить.
Наверное, никому солнце не кажется настолько далёким, как ещё не потерявшему надежды вынырнуть утопленнику.
Блаженство какое — дыши, думай, никто не мешает. Совсем не будет скучно. Кто вообще эту глупость придумал — что бывает скучно? Ерунда какая. Ничего нет скучнее, чем умирать. А жить так весело...
- цитаты /
- цитаты из книг /
- Захар Прилепин — цитаты из книг автора