Финн обнимает потерявшего сознание Трясунчика, и со слезами целует его.
— Что ты делаешь? — спрашивает ошарашенный Джейк.
— Целую его! — со слезами закричал Финн. — Что же я еще могу сделать?!
— Пожалуйста, мальчик, отпусти меня!
— Простите, сэр. Мой кодекс чести вынуждает исполнять её приказания.
— Понимаю, сынок! Я и сам когда-то был женат.
Марселин, конечно, я люблю тебя. И ты не думай, что мои чувства к тебе смогли и смогут остыть даже через тысячу лет...
— Ты же всегда называешь треники штанами Забей-На-Жизнь, Джейк.
— Так и есть, потому что люди должны уважать себя, когда выходят из дома.
Формы постоянно меняются. Перемены — это естественно. И для нас, даже если внешность не меняется, внутри изменения происходят постоянно. У меня накопилось не мало того, что я уже давно игнорирую, того, что меня пугает. Но это часть меня. Пока я чувствую форму своей души я буду в порядке.
— Я всегда думал, что умру, спасая кого-то...
— Эй, никто не выбирает, как это случится.
— Твоими словами, работу с развлечениями не смешиваем.
— Только если ты не клоун.