— Ты смелый муж, я мог бы мигом голову тебе отсечь.
— Неужели ты считаешь, что смерть меня сейчас пугает? Я видел как мой старший сын задыхался в предсмертной агонии и потом ты волочил его тело за своей колесницей. Я прошу, верни его мне, он заслуживает достойного погребения — тебе это известно. Отдай моего сына.
— Он заколол моего брата!
— Он думал, что это был ты. А сколько ты заколол братьев? Сколько отцов, сыновей, мужей ты убил? Сколько, отважный Ахиллес?
— Ты должен вернутся. Ты нужен Греции.
— Греция существовала и до моего рождения, ничего не изменит и моя смерть.
— Почему ты служишь столь презренному царю?
— Тебе мир видится простым, но правитель должен смотреть гораздо глубже.
— Убей. Это тоже легко.
— Ты не боишься.
— Все мы умрем. Сейчас или чуть позже — не вижу разницы. Убей!
— Если я не убью тебя, сколько людей ты погубишь?
— Много.
Мирмидонцы, мои братья по оружию, я выше ставлю вашу рать, чем многотысячное войско. И пусть никто не забывает, как мы могучи и отважны. Вам известно, что ждет нас по ту сторону моря? Бессмертие! Идите на Трою!
Речь Ахиллеса перед высадкой на берегу Трои.
Тщетно ты, пес, обнимаешь мне ноги и молишь родными!
Сам я, коль слушал бы гнева, тебя растерзал бы на части,
Тело сырое твое пожирал бы я, — то ты мне сделал!
Нет, человеческий сын от твоей головы не отгонит
Псов пожирающих! Если и в десять, и в двадцать крат мне
Пышных даров привезут и столько ж еще обещают;
Если тебя самого прикажет на золото взвесить
Царь Илиона Приам, и тогда — на одре погребальном
Матерь Гекуба тебя, своего не оплачет рожденья;
Птицы твой труп и псы мирмидонские весь растерзают!
Гектор, враг ненавистный, не мне предлагай договоры!
Нет и не будет меж львов и людей никакого союза;
Волки и агнцы не могут дружиться согласием сердца;
Вечно враждебны они и зломышленны друг против друга,-
Так и меж нас невозможна любовь; никаких договоров
Быть между нами не может, поколе один, распростертый,
Кровью своей не насытит свирепого бога Арея!
Царь Агамемнон! полезнее было бы, если бы прежде
Так поступили мы оба, когда в огорчении нашем,
Гложущей душу враждой воспылали за пленную деву!
О! почто Артемида сей девы стрелой не пронзила
В день, как ее между пленниц избрал я, Лирнесс разоривши:
Сколько ахейских героев не глодало б зубами,
Пав под руками враждебных, когда я упорствовал в гневе!
— Правитель Фессалии должен носить скипетр. Отдай его своему царю.
— Он мне не царь.
- 1
- 2