Знаешь, так сложно уснуть, когда именно это ты и должен сделать.
— С Еленой что-то не так. Что-то странное. Ты не знаешь?
— Уверен, это начинается на «Стеф» и заканчивается на «ан».
— Эй, Джереми! Ты в порядке?
— А почему мне не быть в порядке? Я убил гибрида, а потом отрубил ему голову ножом для мяса... Обычное воскресенье!
— Моя новая подружка. Энди Стар. Репортажи с боевых действий.
— Это не так называется.
— Я знаю, просто мне нравится, как звучит.
— Они отпускают огни в небо. Ты можешь в это поверить? Японские огни как символ расставания с прошлым. Ну, срочное сообщение — мы не японцы. Ты знаешь, кто они? Дети. Как будто, зажигая свечи, можно все исправить, или даже произнеся молитву, или притворяясь, что Елена закончит не так, как все остальные — вампиром-убийцей. Глупость, бред. Несносные, маленькие дети. Я знаю, что ты скажешь: «Так они чувствуют себя лучше, Деймон». И что? Как долго это продлится? Минуту? День? Что это изменит? Потому что, в конце концов, когда мы теряем кого-то, каждая свеча, каждая молитва не изменит тот факт, что единственное, что у тебя осталось — это дыра в твоей жизни на том месте, где раньше был тот, кто тебе небезразличен. И камень. С вырезанной на нем датой рождения, которая, я уверен, еще и неправильная. Ну что же, спасибо, друг. Спасибо, что бросил меня здесь в качестве няньки. Потому что я должен был уйти еще давно. Девушка мне не досталась, помнишь? Я просто застрял здесь, ругаясь со своим братом и приcматривая за детьми. Ты мой должник.
— Я тоже скучаю по тебе, приятель.
— В чем Ваш секрет? Ангел-хранитель или Вы продали душу Дьяволу?
— Всего понемногу.
— Так каков план?
— Разделяй и властвуй. Для начала нужно отвлечь их чем-то блондинистым.
— Как Джереми?
— Ненавидит меня. Ненавидит жизнь. Ненавидит то, что мы даже пообедать не можем так, чтобы перед десертом никто не умер!
Она любила тебя слишком сильно. И это убивало ее.
— Интересно, как бы меня назвали мои бывшие?
— Никак, они все мертвы.
- 1
- 2